и нет ни печали, ни зла
очень рекомендую. Особенно первый текст -- это всерьёз! Не на шутку хорош также "Мяу-фактор", но совершенно иным образом )
Да и остальное читается славно. Вот только перевод меня смущает. Ну, даже мелкие тексты чисто и красиво перелагать -- много времени и сил надо. Впрочем, думаю, многое зависит от качества языка исходника. Чем хуже язык (чем слабее автор способен думать и излагать), тем безнадёжней дело перевода.
Да и остальное читается славно. Вот только перевод меня смущает. Ну, даже мелкие тексты чисто и красиво перелагать -- много времени и сил надо. Впрочем, думаю, многое зависит от качества языка исходника. Чем хуже язык (чем слабее автор способен думать и излагать), тем безнадёжней дело перевода.
01.08.2012 в 18:33
Пишет fandom Last Exile 2012:2 левел: мини. fandom Last Exile 2012
Название: Уважаемый человек
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1212 слов
Персонажи: Моран Шетланд, НМП
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: про наговор Морана Шетланда
— Ать-два! Ать-два!
Голос офицера отдает жестью. Точь-в-точь как в мастерской, когда бьют киянкой по мятому куску обшивки.
— Ать-два! Ать-два!
Бух! Бух! — грохочут тяжеленные сапоги, взметая чудовищные клубы пыли, душным маревом надолго повисающей в воздухе.
— Ать-два! Ать-два!
Прет через плавящийся на солнце городишко мокрое, пропотевшее насквозь, многоногое чудище.
Прет, дробя жалкие остатки мостовой. Мимо глухих стен домов, таких же серых, как окрестные скалы. Мимо кособоких утлых лабазов. Мимо крошечных, заваленных разномастным товаром прилавков. Мимо немногочисленных — по послеполуденной-то жаре — прохожих. Мимо разморенных торговок, укрывшихся под неказистыми своими навесами. Мимо совсем юной еще пары: высокий чернявый парень осторожно сжимает хрупкую ладошку спутницы (и оба по-разному, но в равной мере, чужды этой пыльной душной улице). И мимо замершего на углу тощего босоногого мальчишки в засаленной сверх всякой возможности куртке из тех, что так любят механики — за грубую, но поистине неснашиваемую ткань и множество крупных карманов. Куртка мальчишке безбожно велика. Нижний край, оттянутый плотно набитыми чем-то металлически позвякивающим карманами, опасно путается между мосластыми, сизыми от не сходящих синяков коленями. Но мальчишка не замечает ни этого, ни жары, ни ужасающей пылищи, заполонившей улицу. Сияющие от восторга глаза прикованы к мерно шагающим мимо шеренгам анатольских стрелков. Но даже их паренек не видит по-настоящему. Не видит потных, посеревших от пыли лиц и таких же мундиров. О нет! Такого просто не может быть. Мундиры бывают только лазоревые, как небо, с которого не иначе как чудом спустились в жалкий городишко эти полубоги. Лазоревые мундиры с белыми обшлагами. И среди этой лазури редкими золотыми искрами — наградные планки. Одна большая. Или хотя бы четыре в четверть. Промелькнули две больших. Или показалось? Мальчишка сунулся было следом за завернувшей за угол шеренгой — и тут же ткнулся в носом в выгоревший, потрепанный и теперь уже совершенно не похожий на небесную лазурь бок.
— Орлы! — скрипучим басом изрекает бок. То есть не бок, конечно, а его обладатель.
Мальчишка задирает голову вверх. Там обнаруживается острое худое плечо с неровно свисающим эполетом, торчащий из-за него сизый нос в красных прожилках, с полуседой щеткой усов снизу, и совершенно лысый череп с оттопыренным ухом и блеклыми старческими веснушками.
Старик Этланд. Очень уважаемый человек в городе. Ему даже «У Вилли» наливают бесплатно. Он тоже когда-то был стрелком. Ветеран! Вон как сияют золотом на солнце пять больших наградных планок! У мальчишки захватывает дух всякий раз, когда он их видит. Вот бы и…
— Простите, господин Этланд, — торопливой скороговоркой выпаливает мальчишка, но дед его, похоже, не слышит. «И то верно, он же почти глухой», — спохватывается сорванец и громко повторяет:
— Извините, господин Этланд!
— Что, сынок, хороши? А вот в моё время… — изрекает дед, кося на внезапного собеседника выцветшим слезящимся глазом.
Все в городе знают эту присказку, с которой начинаются все истории старого стрелка. Да и сами истории уже знают мало не наизусть. И только малолетний помощник механика из ангара все еще готов часами слушать их, сидя на ржавом остове ваншипа, который уже не первый год врастает в землю в тени ангара. Но и этому бессменному слушателю сейчас недосуг. Ведь вон она, живая сказка и заветная мечта, грохает тяжеленным сапогами по облезлым камням, бурлит лазурной рекой мундиров, то и дело отблескивает золотом.
— Ать-два! Ать-два!
Бух! Бух! Мальчишка смотрит, разинув рот. И дела ему нет до того, что какой-то старик желает общения. Старика это, конечно, злит. И вот, когда почти весь синий грохочущий змей уже утягивается за очередной изгиб кривой улочки, а пацан готов последовать за ним (ведь еще три квартала и целый пустырь между крайними домами и площадкой, где садятся катера с гигантских военных кораблей)… Именно в этот момент дед решается на крайнее средство:
— Хочешь так же?
Мальчишка опускает уже занесенную для шага ступню, серую от пыли. Недоверчиво косится на старикана. Ничего подобного тот ему еще никогда не говорил. А вдруг и правда знает что-то такое…
— Ать-два! Ать-два! — уже начинает затихать в дальнем конце улицы.
Пацан окидывает пытливым взглядом ветхую, чуть кособокую фигуру старика, изрядно присыпанную пылью, и вздыхает: «Да нет. Откуда? А может, всё же…».
— Еще как, — безрезультатно пытаясь скрыть волнение, выдавливает мальчик. — Да только там же страшно высоко, наверное… и вообще страшно.
Мальчишка не боится показаться трусом. Он ведь не трус! Стал бы трус на спор прыгать с одной крыши ангара на другую. Никто кроме него, между прочим, не отважился!
— Это если не знать верного наговора, — скрипучий голос заговорщически понижается до шелестящего шепота, и малец невольно подается навстречу деду.
— А вы… знаете? — голос всё-таки срывается.
— А то, — хитро щурится старик.
— А… а расскажете?! — вид у мальчишки настолько потешно решительный, что старик едва приметно усмехается в пыльные усы, отчего тут же и закашливается, тяжело хлопая себя ладонью по впалой груди. Мальчишка ждет, пока его отпустит, нетерпеливо перекатываясь с носка на пятку и обратно.
— Только если поклянешься самой чистой водой, что никому и никогда не расскажешь того, что услышишь сейчас, — скрип стариковского голоса становится очень грозным.
Но мальчишка не боится, только торопливо кивает. Над вихрастой макушкой взметается облачко пыли.
— Тогда слушай, — две головы, седая от старости и седая от пыли, уже почти соприкасаются, — и запоминай!
— Я запомню! — горячий детский шепот обжигает заросшую щетиной впалую щеку.
— Каждый раз перед боем постоянно повторяй про себя или так тихо, чтобы никто не услышал… Тебя как зовут? — интересуется вдруг старик совершенно будничным тоном, сбивая всю торжественность момента.
— Да вы же… Моран меня зовут, — вздыхает мальчишка, припоминая услышанное от господина врача Мидуэя мудреное и непроизносимое слово: ска-ре-лоз?
— Ну вот, Моран, — снова таинственным шепотом продолжил дед. — Повторяешь, значит… А фамилия как?
— Шетланд, — тяжелый нервный вздох.
— А не родственник ли ты…
— Нет! — мальчишка уже откровенно злится. — Господин Этланд, вы мне что-то важное сказать хотели.
— Я? Ага, ну да. Хотел, — дед кивает. — Значит, так и говоришь: «Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда». И повторяешь, пока язык не заболит. И ни одна пуля тебя не найдет.
— И всё?
— И всё. Верное средство. Посмотри на меня.
— А как же сила? Всякие умения? Стрелять там… или еще чего, — мальчишка неопределенно возит в пыли ногой. Вид у него довольно разочарованный.
— Это всё дело десятое, — неожиданно грустно отвечает дед. — На войне главное что?
— Смелость?
Старик горько усмехается:
— На войне главное — не сдохнуть. А мой наговор на удачу самый верный. Верней не бывает.
— Спасибо вам, господин Этланд, — вздыхает Моран и плетется прочь, шаркая ногами так, что пыль взлетает до самых ободранных коленок. Догнать стрелков уже нечего и думать.
…Ночь в это время года совсем не приносит прохлады. Моран в растянутой отцовской майке валяется поверх сильно траченного молью одеяла. Не спится. То ли от духоты, то ли от мигающего света керосинки, без труда проникающего в его угол сквозь полупрозрачную, ситцевую в цветочек, занавеску: мать снова шьет по ночам, дожидаясь отца со смены, а чаще из кабака… То ли оттого, что дурацкий наговор дурацкого старика никак не идёт из головы. Засел, как щепка, и хоть ты тресни!
— Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда, — шепчет мальчишка в облупившийся закопченный потолок. — Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда. Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда… Пули Дизита…
И сам не замечает, как приходит сон.
Во сне он — высокий красивый офицер. В великолепном лазоревом мундире с ослепительно сияющими обшлагами. И с целыми рядами наградных планок на широкой могучей груди. И он шагает по главной улице родного городка. А все встречные говорят ему вслед: «Вот поглядите, это Моран Шетланд! Уважаемый человек!» И ни одна пылинка или песчинка не смеет сесть на все это великолепие.
Высоко над раскаленной землей, там, где всё же есть место прохладным порывам ветра, вереницей огней уходит в темноту анатольский военный флот. Курсом на Минагис.
Название: Кстати, я вылетаю к тебе
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Размер:мини, 1085 слов
Персонажи: Татьяна Висла, Алисия Эгрю, упоминается Алекс Роу
Категория: джен, пре-фемслеш
Жанр: повседневность, флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: переписка Татьяны и Алисии
Примечание: таймлайн до событий первого сезона.
12 мая
Здравствуй, Татьяна.
Надеюсь, у тебя все хорошо. Ты улетела так неожиданно. Наши все беспокоятся, как ты, все-таки проигнорировать распределение, улететь на свой страх и риск — это очень странно, хотя, пожалуй, и в твоем стиле. Но, может, оно и к лучшему. В корпусе тебе всегда не хватало свободы.
Вот только я немного переживаю. Это не из-за той истории с книгами и тем абсурдным обвинением?! Все же вроде закончилось благополучно…
А мы все еще в городе, ждем распределения. Такие солнечные дни выдались, совсем уже весна, днем, правда, очень жарко в зимней форме, а летнюю нам до сих пор не выдали, какие-то задержки. Ты ведь помнишь, как это бывает!
Николас вчера опять позвал погулять по набережной. Не понимаю, на что он рассчитывал, неужели трех отказов было мало?
Как ты? Удалось повидаться с родителями?
Алисия Эгрю
3 июня
Здравствуй, Алисия.
Отец по-прежнему болеет. Оставила им денег. Лечу на восток.
P.S. Старшие курсы решила не заканчивать. Разумеется, не из-за тех дурацких книг, — отцу нужны деньги на лечение. Сейчас ищу работу.
P.P.S. Николас всегда был идиотом.
Татьяна Висла
28 июня
Здравствуй, Татьяна.
Спасибо, что ответила так быстро!
Я все еще в городе, но ходят слухи, что нас распределят на восток. Может статься, у нас получится увидеться. Я была бы рада, я уже скучаю по тебе.
Знаешь, я вчера вспоминала, как мы познакомились. Помнишь, два года назад? Ты тогда защитила меня от девочек из третьей спальни, когда они опять забрали мои вещи. А я ведь тогда так удивилась. Такая популярная девушка, сильная, независимая и самый талантливый пилот в корпусе, и вдруг тратит свое время на меня.
Я тебе не говорила тогда, но я была бесконечно тебе благодарна. Впрочем, я и сейчас благодарна. Девчонки из третьей спальни были очень назойливы, поначалу, конечно, меня не сильно задевали их нападки, но они становились все злее и злее. И когда \\\"зачеркнуто\\\" Словом, спасибо тебе.
Николас заходил вчера и звал в театр. Отказалась. Погода уже откровенно душная. Хорошо, что наконец выдали летнюю форму.
Алисия Эгрю
23 июля
Здравствуй, Алисия.
На востоке встретиться не получится. Я сейчас на «Сильване». Не спрашивай, как это вышло, это долгая история. Думаю, я здесь задержусь на некоторое время. Если жалование устроит.
P.S. Передай Николасу, что если он будет тебе докучать, то ему придется разговаривать со мной.
Татьяна Висла
7 августа
Татьяна!
Это та самая «Сильвана»?! С тобой все в порядке?! Тебе не нужна помощь?
Пожалуйста, ответь как можно быстрее!
Алисия Эгрю
24 августа
Здравствуй, Алисия.
Я в полном порядке.
На «Сильване» все нормально, не верь глупым сплетням. Капитаном здесь мрачный хмырь, но дело свое знает. Народ в целом неплохой — профессионалы. Жалование адекватное. И корабль великолепный. Мне все пока нравится.
Татьяна Висла
19 сентября
Здравствуй, Татьяна.
Я рада, что у тебя все хорошо. Если тебе не сложно, напиши про «Сильвану» подробнее, мне очень интересно. Все-таки легендарный дредноут. «Сильвана-убийца»! Про нее ходит так много слухов, а ты видишь ее своими глазами… это потрясающе!
Расскажи, какая у нее броня клавдиевого пояса и измещение с полной боевой загрузкой.
И про вооружение. И сколько бронебашен. Вообще про нее! Ее устройство сильно отличается от наших кораблей? Надеюсь, она хотя бы на клавдии летает? Мне невероятно интересно.
Распределение на старших курсах наконец-то закончилось. Все остались в Академии, слухи об обучении на востоке оказались просто слухами.
Почти все наши попали в один корпус, это радует. Николас всем хвастается, что это из-за его связей. Такой смешной!
Кстати, помнишь тот клен, под которым мы занимались, когда тепло было? Он один не облетел, со всех остальных деревьев в парке листья уже попадали, а он стоит весь ярко-желтый. Красиво. Сейчас у нас осень... По утрам совсем холодно, мерзнем, а зимнюю форму нам пока не выдали. Не понимаю, почему это случается каждый год?
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю
7 октября
Здравствуй, Алисия.
Я в полном порядке. Про «Сильвану» писать нельзя, лучше потом все расскажу, когда встретимся. Впрочем, двигатель у нее клавдиевый. Странно даже предполагать, что они бывают иными.
Форму не выдают вовремя, потому что все начальники рождаются мудаками. Разве что наш мрачный хмырь на «Сильване» ничего такой.
P.S. Николас - трепло.
Татьяна Висла
14 декабря
Здравствуй, Татьяна.
Извини, что давно не писала, совсем не хватает времени. Учеба поглощает все больше и больше. Зато меня очень хвалят преподаватели, это лестно.
У нас идут дожди и очень ветрено, впрочем, как и как всегда зимой. На улице очень зябко, хорошо еще что выдали зимнюю форму.
Вчера опять гуляли с Николасом по набережной, вспоминали тебя.
Он все время говорил про тот случай, когда тебя обвинили в краже книг из библиотеки. Кстати, я никогда не понимала, почему в это обвинение все так легко поверили! Ладно, преподаватели, но наши ребята?! Николас говорит, что это из-за того, что ты слишком часто нарушала устав Академии. Обвинить всегда проще того, кто уже когда-то запятнал себя, пусть даже мелочью. И все поверят.
Хотя мне все равно обидно за тебя. С преподавателями-то понятно. Ты их так часто злила своими нарушениями, что, я так думаю, тебя действительно хотели исключить, несмотря на твои успехи в учебе.
Знаешь, я так рада, что тогда наткнулась на те книги на твоей кровати! И что оставила свою любимую закладку в одной из них.
Николас сказал, что он тогда впервые заметил меня. Ну, тогда... когда я встала и сказала, что это я взяла книги. И я положила их к тебе на кровать.
С закладкой это было очень удачно! Мне очень повезло.
Николас говорит, что он, как и я, ни минуты не сомневался, что обвинение ложное. Он неожиданно оказался достаточно неглупым молодым человеком. Ладно, я, я же тебя знаю и знаю, что ты бы никогда так не поступила, но он с тобой практически не общался. Так неожиданно приятно раскрыть Николаса с новой стороны. Он очень мил.
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю
29 декабря
Здравствуй, Алисия.
У меня все в порядке.
Кстати, я никогда не понимала, зачем ты тогда взяла вину на себя. Хорошо еще, что тебя не отчислили!
P.S. А ты что, сейчас встречаешься с этим напыщенным придурком?! Я имею в виду Николаса.
Татьяна Висла
15 января
Здравствуй, Татьяна.
Нет, что ты! Мы не встречаемся. Мы просто общаемся, и мне нравится проводить время с ним, он оказался достаточно остроумным и приятным собеседником. Мы очень сблизились, если честно.
Думаю, если бы ты пообщалась с ним побольше, он бы тебе тоже понравился. Он очень милый.
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю
1 февраля
Здравствуй, Алисия.
Ты никогда не думала о службе на «Сильване»?
Здесь нет ни одного нормального штурмана. А мне он чрезвычайно нужен. Чрезвычайно! На «Сильване» здорово, и люди прекрасные! Тебе понравится.
Татьяна Висла
1 февраля
Алисия!
Кстати, я вылетаю к тебе!
Надеюсь, ты согласишься стать моим штурманом и служить на «Сильване».
Очень по тебе скучаю.
Татьяна Висла
Название: Имперский шпион
Переводчик: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Оригинал: Serindrana «The Imperial Spy»
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/6648735/1/The_Imperial_Spy, запрос на перевод отправлен.
Размер: мини (1118 слов)
Пейринг/Персонажи: Алекс Роу/София Форестер
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: приквел. София только прибыла на «Сильвану» и Алекс подозревает, что она — шпион. Какие шаги предпримет капитан, чтобы выяснить правду?
Изначально обольщение Софии Форестер служило двум простым целям: узнать ее получше — и удовлетворить порывы, давно задавленные самоконтролем. Это было до того, как он увидел ее с распущенными волосами, и до того, как он связал ее со своим прошлым и с короной. Это было до того, как их взаимоотношения окончательно запутались в болезненных воспоминаниях и соперничестве за старшинство. Это было за годы до того, как она приказала ему преклонить колени, ибо она была его императрицей, и она устала от игр. И это было за годы до того, как он окончательно отверг ее, желавшую больше, чем он мог дать.
Это произошло через пару месяцев после того, как она прибыла на «Сильвану». Она была неопытной, неловкой в своих тактических решениях и приказах, несмотря на якобы пройденное в Академии обучение. Но она быстро училась и была наблюдательной. Слишком наблюдательной. Он заставал ее за изучением карт, когда в этом не было никакой необходимости. Слышал ее тихие беседы с его подчиненными, докладывавшими ему затем, что она задавала "подозрительные вопросы". Каждую свободную минуту она посвящала работе.
Он был совершенно уверен, что она — имперский шпион. Он подозревал это с тех пор, как Мариус передал для него сообщение через Уокера, объявляя о ее скором прибытии. Требовалось только подтверждение.
Но были и другие способы добиться этого: гораздо более эффективные и, возможно, менее унизительные способы вытягивания тайн. В действительности он не хотел, чтобы это походило на допрос. Так он себя оправдывал. Оправдывал, чтобы подобраться поближе к красивой и очаровательной женщине, которая вполне могла оказаться его смертью. Героические личности так предсказуемы.
Чего он не ожидал, так это того, что она будет настолько волноваться при его первом появлении, когда он наблюдал за ней со своего мостика. Он наблюдал, как она покраснела и как затем заговорила с ним; и после этого именно она сделала первый шаг. Он не ожидал, что совершенно забудет о том, что все происходящее, по идее, рассчитывалось на выуживание его секретов.
В те времена его одержимость местью остыла. Через два года огонь разгорится с новой силой, вызванный перемещением Мистериума и Ключа; но пока его гнев и его горе были под контролем. Эта жизнь так напоминала его прежнюю. Он стал меньше пить. Больше разговаривал. И то, что начиналось, как обольщение Софии Форестер, вскоре переросло во взаимность, всё меньше напоминая соблазнение и всё больше — сближение.
— Я всё тебе расскажу, — проговорила она как-то ночью, сидя в его каюте и попивая приготовленный им кофе. У кофе был привкус бренди и цитруса. Она сделала только глоток, и ее глаза оставались ясными, когда она посмотрела на него поверх очков:
— Если ты этого хочешь.
— Ты ужасный шпион, — возразил он, глядя вместо неё на кофе в своей чашке.
Мундир сидел на ней, пожалуй, слишком хорошо. Это было видно по тому, как он скрывал каждый дюйм, оставляя взгляду руки и лицо. Чулки. Ни одна другая женщина на борту не носила их. И ни у одной женщины на борту не было такой тонкой талии, как у Софии, что говорило о том, что в детстве она носила корсет. Тонкая и гибкая. Она всё больше врастала в мундир: ее плечи были спокойно расправлены, очертания бедер — скрыты; ни намека на чрезмерную сексуальность. Только... уверенность, удивительно много уверенности в себе даже для женщины, работа которой — сражаться. Это заставляло его пристальнее наблюдать за ней.
— Я это знала с самого начала, — произнесла она с улыбкой, коротко рассмеявшись. — Так ты хочешь знать, капитан?
— Позволь мне сперва угадать.
Та же короткая улыбка. Она откинулась в кресле, покачивая чашку с кофе в руках.
— Ты работаешь на императора, — она покачала головой, и он нахмурился.
— Тогда на Мариуса. Непосредственно на Мариуса.
— На них обоих, в определенном смысле. Время от времени они играют друг против друга.
Это было правдой. Он помнил об этом, но воспоминания были слишком болезненными, и он отогнал их прочь. Нагромождение лжи в своё время привело к тому, что его ваншип не был должным образом оборудован, иначе, возможно, ему бы удалось пересечь...
Нет, это было время для вопросов, а не для старых ответов.
— И ты следишь за мной.
— Это должно быть очевидным.
Он хмыкнул в знак согласия, потягивая содержимое кружки.
— Ты не проходила подготовку в Академии, хоть уверяла в обратном.
— Ускоренное обучение, но нет, не восемь лет, как принято. Только два. Поздний расцвет, так сказать.
Было что-то еще за этим спокойным, веселым выражением. Но он не мог разобрать. Она оказалась более скрытной, чем он полагал сначала. И тут он понял.
— Не имеет значения, что я знаю, не так ли? — означало ли это, что его арестуют? сместят?
— Это имеет значение для меня, — просто ответила она, затем наклонилась вперед, поставив чашку. — Нет, у меня не будет неприятностей с моими работодателями из-за того, что я рассказала тебе. И я не думаю, что ты отошлешь меня домой, потому что... — и тут ее уверенность дала трещину. Она коснулась одной из спиралевидных заколок, скреплявших ее волосы. — Потому что...
— Потому что моя последняя догадка о твоих целях заключается в том, что ты меня хочешь.
Она залилась румянцем. Но она была молода, возможно, неопытна — и, определенно, не соблазнительница. Нет, просто очень уверена в себе — по крайней мере, была до сих пор.
Он встал.
— Верно, — мягко ответила она. — И... ответный удар?
— Определенно, — пробормотал он, вставая перед ней и беря за руки.
— Ладно, — она тоже встала, и его руки осторожно переместились на ее талию, ее бедра, его губы почти прикоснулись к ее губам. — Но я никогда...
— Все нормально.
— Но запрет командования...
— Мы не на флоте.
— Но...
Он отстранился от нее.
— Ты действительно этого хочешь, София?
Она посмотрела на него, а затем улыбнулась.
— Да, сэр. Больше всего, чего желала до сих пор. За исключением разве что обучения в Академии.
Алекс обнял ее и медленно поцеловал. Для него стало откровением то, как он исследовал ее рот, как нежно касался ее, припоминая, что женщинам это нравится. Возбужденный вздох послужил ему ответом. Она горела от желания, пребывая на пике страсти. Это было то самое волнение, которое он наблюдал при их первом столкновении. В ней чувствовались нервозность, доля страха, — но вместе с тем и возбуждение, и восторг от ощущений.
Его плащ соскользнул на пол прежде, чем он успел возразить или подумать о том, чтобы ослабить ремень на её юбке. София тихо рассмеялась, едва касаясь его губ. С годами ее смех станет редкостью, но сейчас он тек из ее губ подобно воде. Он пил его. Долгие годы затем он будет все больше и больше отдаляться, но сейчас он купался в свете, излучаемом ею.
А потом она повернулась, бросив на него взгляд: ее волосы были всё так же собраны, грудь едва прикрыта, а ноги переплелись с его ногами. Она посмотрела на него и мягко произнесла:
— Я — дочь императора.
Тогда он просто пожал плечами. Но спустя годы он будет вспоминать эти слова, когда она объявит, что оставляет «Сильвану», чтобы возвратиться домой. Он будет вспоминать эти слова, когда она велит ему преклонить колени и принять ее любовь.
Он должен был остановить всё это ещё тогда.
Название: Мяу-фактор
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1416 слов
Персонажи: кот Капитан и все-все-все
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: купи кота, назови Прапор...
Пилот поклонился, отдав свиток, и белоснежная «звездочка» унеслась в небо.
— Господин Дио! Тут вам...
Эраклеа-младший стремительно обернулся, выхватил из рук своего телохранителя послание, развернул, вдохновенно воскликнув:
— Смотри, Люсиола! — и вдруг осекся, как будто в футляр вместо письма была вложена самая колючая роза маэстро.
Впрочем, роза была бы явно лучше.
«Дио, — вслух прочел Люсиола, — купи кота, назови Капитаном. Вернешься — придушу». Подписи не было, но в личности отправителя сомневаться не приходилось.
— Скажите, господин Дио... разве в Анатоле бывают коты? И кого...
— Как сестра решит, так и будет, — обреченно произнес наследник гильдийского престола и знакомым нервным жестом отправил гарда на поиски.
*
— Мне поручили привезти кота, а не это! — Люсиола округлившимися глазами смотрел на зверя в руках Холли Мадсейн. Голое, покрытое черным пушком животное с огромными ушами никак не укладывалось в имевшиеся у телохранителя представления о котах.
— Понимаете ли, господин...
— Я не господин, я — Люсиола.
— Хорошо, Люсиола, — девочка была явно удивлена, что важный гильдиец требует звать его так, но мало ли какие у них порядки. — Это кот и есть. У нас в Анатоле всегда жарко, и тем котам, которые в маминой книжке со сказками, здесь придется плохо... Поэтому господин Флугер, это ученый один из Минагиса, придумал, чтоб они были вот такие. А Капитан у нас давно появился, когда меня еще не было...
— КАК, вы говорите, его зовут?! — это определенно был знак судьбы. — И не могли бы вы... отпустить его со мной? Ненадолго... — последнее слово было почти неслышным.
— Ну раз ненадолго... Только с возвратом, а то папа с войны вернется и спросит, где Капитан — он его очень любит.
Удастся ли вернуть герцогу Мадсейну лысое недоразумение — оставалось неизвестным: кого собирается придушить госпожа Дельфина, она не сообщила. Но надежда умирает последней. Может быть, маэстро передумает, а может быть... Люсиола еще ничего не знал, но предчувствие чего-то необычного не давало ему покоя.
*
...Хвостатая тень бесшумно бежала по коридорам «Сильваны». У нее было дело. В конце концов, ничего не случается зря — и если уж этот Люсиола и его приятель, увязавшись за Клаусом Валкой, берут с собой кота, значит, дело для кота точно есть.
«Мрррры, — вертелось в ушастой голове, — политическую обстановку я уже разнюхал. Что нужно сделать, узнал. И сделаю, раздери меня мыши, как только найду, на чём отсюда в Гильдию просочиться... Но что-то еще здесь осталось, мяу-перемяу...»
— Капитан! — раздался знакомый мелодичный голос около дверей каюты, обитателя которой на борту знали все. Госпожа старший помощник стояла у входа, и вид у нее был весьма непривычный. Распущенные волосы вместо обычной строгой прически, беззащитный близорукий взгляд — очки зачем-то сняла... Впечатление закреплял аромат духов. Всё стало понятным в одночасье.
Ну ладно... звала капитана — вот тебе Капитан.
— Мя-а-а-а-а-а-ау! — стремительно кинулся под ноги Софии черный комок.
— Ой! — изумленно воскликнула принцесса. — Ты кот, что ли? И откуда ж ты взялся?.. Боги, да кто ж тебя побрил-то так? Ну иди, иди сюда, маленький, я тебя согрею, — девушка стремительно шла от капитанской каюты к камбузу. — Ничего, у нас тут самое безопасное место в мире. Наверняка у кока и полотенце есть одежку тебе сделать, и накормить чем, найдем, ты ж, наверно, голодный...
«Сама ты голодная, — размышлял кот в объятиях старпома. — Э-мяу-ционально. Как же, видел я эту фотографию у твоего Алекса на столе. Ох, что бы было, если бы ты в таком виде к нему... В лучшем случае причесаться бы заставил, век мне мяса не видать. Лучше давай ты пока меняу корми, а объясняться с ним потом будешь, как с политикой своей разберешься. На холодную-то голову оно лучше. А я поем, отдохну и с кем-нибудь на поверхность — попутку в Гильдию ловить...».
*
Дельфина Эраклеа рвала и метала. Предполагаемый рейд на «Сильвану» накрылся битым ваншипом — какой тут рейд, когда правящий режим шатается? Испытание Агона пришлось отложить на неопределенное время — никто не знал, что делать со знаменитым мечом: мало того, что он источал совершенно непотребный аромат (кто и зачем «пометил» реликвию, техники толком не объяснили, а казнить всех смысла не имело), так еще и сложная микросхема внутри была практически уничтожена. Возможный срок изготовления новой уходил в бесконечность. Блудный братец, пользуясь суматохой, снова где-то пропадал вместе с Люсиолой. Или Люсиола — вместе с ним. Наказывать в любом случае было некого.
Впрочем, наказать всегда есть кого. Маэстро отдала верному Цикаде команду любой ценой, как можно быстрее подать сюда Алекса Роу и ядовито улыбнулась в предвкушении интересной беседы.
Спустя минуту начальник личной охраны вернулся один и спросил, не соблаговолит ли госпожа пожаловать в розарий. Госпожа соблаговолила.
Такого яростного крика из уст всегда холодной, как лед, Дельфины не вылетало еще ни разу.
— КТО это сделал?!! — орала маэстро, словно не поладившая с товаркой норикийская торговка. — На ноль помножу, гильдятлы!!! Идиоты, уроды, раззвездяи поднебесные!!! Я кого спрашиваю, КТО объел мои розы?!!! Сожгу, утоплю, в Поток выкину, аннигилирую без права переписки!!! Цикада, фас!
Скукожившийся в углу гард впервые в жизни не понимал, что делать и на кого кидаться. Внезапный крик «Мя-а-а-а-а-а-а-ау!» ошеломил его вдвойне. Боги знают откуда взявшееся черное лысое создание сидело в дверях оранжереи и смотрело на присутствующих круглыми, неимоверно честными зелеными глазами.
— Пшёл вон! — скомандовал Цикада неопознанной живности и продолжил лихорадочно анализировать обстановку. К сожалению, гильдийская охрана не умела читать мысли, а то бы кто-нибудь да уловил в окружающем пространстве нечто странное.
«Мурррррр, пронесло... Кто ж знал, что в этих проклятых колючках сыворотка правды — наелся, так сразу и признался, что натворил. Хорошо, они по-кошачьи не понимают, — думало создание, уносясь в направлении личных покоев Дельфины Эраклеа, которые из-за творящегося переполоха остались открытыми. — Теперь забрать этот... мяустериум — и с ближайшим кораблем назад, не заметят».
*
Что-то было явно не так. Нет, перед премьер-министром определенно лежал мистериум Эраклеа, которого так недоставало для решения задачи. Но куда подевался футляр? И откуда на драгоценном пергаменте следы когтей... и зубов?! И где, в конце концов, голубь, с помощью которого всё это время налаживалась связь с «Сильваной?»
Через мгновение части головоломки в министерском мозгу встали на свои места.
— Птичку... жалко... — выдохнул Мариус Бассианус в рассветное небо за окном и преклонил усталую голову на изодранный листок.
«То-то же, интриган старый, — довольно мяукнуло что-то в углу кабинета. — То, что тебе впервые со дня гибели дочери кого-то жалко, уже просветление, какого по обе стороны Грандстрима не видывали. А какой катарсис будет, когда ты выяснишь, что никто твою птичку и не думал есть...».
*
— Алекс, — спросила София, — где ты видел Экзайл десять лет назад?
Капитан, внимательно изучив карту Грандстрима, указал затянутой в черную перчатку рукой на десяток квадратов.
— А поточнее? — нетерпеливо уточнил Винсент Алзей. — Акустических торпед маловато, сам знаешь... Наудачу можем и не поймать.
— Поточнее тебе... — задумчивость Алекса казалась слишком напряженной. В воздухе запахло грозой. Всякий, кто знал обоих капитанов, ожидал вместо продолжения общего совета как минимум словесную перепалку, а то и драку. А времени между тем оставалось не так уж много — загадочный кавардак в Гильдии, о котором донесла министерская разведка, мог в любой момент закончиться, тем более что причина его была до сих пор неясна.
— Винс, ты, может, сам полетишь узнать поточнее? Ваншип выделю... — не предвещающим ничего хорошего тоном сказал капитан «Сильваны». Продолжить ему помешала летучая мышь, которая, хлопая крыльями, приземлилась на карту и накрыла собой вполне определенный квадрат.
— Это еще что?! — хором воскликнули капитаны. Мышь улетать с квадрата не торопилась, и дальнейшие выкладки были под угрозой. Повисла гнетущая тишина. Ее неожиданно прервал герцог Мадсейн, вставивший в образовавшуюся паузу:
— Господа... а что, если нам таким образом нужное место показывают?
Мышь одобрительно хлопнула крыльями.
— Давайте первую торпеду в этот квадрат, — с места выпалила Вина Лайтнинг.
Мышь взлетела, покружилась над головой акустика и села на прежнее место.
— Вот-вот, всё правильно, — заключил капитан Алзей.
Алекс Роу хранил многозначительное молчание, справедливо принятое всеми за знак согласия.
«Люди, чтоб вас всех... — не замеченный никем зверь тихо двигался к выходу. — Ни-ку-да вы без нас не годитесь. Подумать только, какой позор кошачьего рода — договариваться ради вас с мышами, хотя бы и с летучими... В глазах предков меняу оправдывает только то, что иначе вы бы точно передрались, и кто бы за вас эту здоровую дуру заводил и судьбы мира решал? Меняу по делу не берите, мне домой пора — а то хозяин в самом деле скоро вернется. Совсем скоро. Еще до поместья добраться надо. Вот с теми двумя и доберусь — притащили сюда, теперь пускай обратно везут. Обещали же — с возвратом!..».
Название: Больше тысячи слов
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1002 слова
Персонажи: Фам, Милия, упоминаются Жизель, Лилиана и Лускиния
Категория: джен
Жанр: повседневность, флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: вы думаете, легко написать нормальный связный текст?! Тем более такой большой!
Фам погрызла кончик ручки и вывела на листе:
«Милия ваша законная правительница! Не смейте переходить под власть Лускинии! Иначе вы столкнетесь со всей мощью небесных пиратов!
Фам Фан-Фан, сильнейший небесный пират».
Она немного подумала и с тяжелым вздохом исправила «сильнейший» на «быстрейший»: так получалось немного честнее.
Перечитала.
Отвратительно.
Фам раздраженно поморщилась и посмотрела в потолок. По потолку бежала муха, лихо взбираясь на чешуйки осыпающейся краски. Удивительно, как эти насекомые умудряются ползать вниз головой? И не падают...
Вдохновение и не думало возникать.
Чёрт! Фам подскочила со стула и нервно прошлась по кухне. Ужасно. Всё ужасно! Какие-то нелепые угрозы небесных пиратов... Так нельзя! Нужно написать такой текст, чтоб за душу брал. Чтоб все поняли, какой Лускиния коварный узурпатор и какая Милия молодец, что не сдается и борется. Нужно рассказать, что он похитил Лилиану и использует ее как ключ! Рассказать, как Милия плакала от горя, что ее страна окажется под властью Федерации Адес. Хотя нет. Этого не надо. Наоборот — что она не покорилась судьбе и собирает флот. Сильнейший флот! И Фам захватит ей столько боевых кораблей, что Адес содрогнется от ужаса! И лично Лускиния содрогнется!
Содрогнется...
Фам несколько раз прокрутила слово в голове. Звучало вроде неплохо.
Она подбежала к столу, выхватила чистый лист из стопки и принялась строчить:
«Федерация Адес содрогнется от объединенной мощи Милии, законной правительницы Турана, и Небесных Пиратов! Не сдавайтесь! Мы будем сражаться за ваше освобождения от тирании Адеса! Мы победим! Всенепременно! Чтоб вы знали, мы уже собираем новый флот, и он велик настолько, что...»
Настолько, что... Фам отложила ручку и пытливо обвела взглядом комнату. Посуда, посуда, посуда. Крашеные стены, иллюминаторы, на одном кокетливо висит пестрая занавеска. Ничего вдохновляющего и уж тем более великого. Она скосила взгляд в угол. В углу стояли ведро и швабра, на краю ведра сохла половая тряпка.
Фам вздохнула. Пожалуй, так и выглядит отчаянье. Ведро и швабра.
Она зажмурилась и представила себе небо. Может позвать Жизель и полетать на Веспе, развеяться? Вдохновение такая капризная штука.
Фам откинулась на стуле, сцепив руки на затылке, и медленно произнесла:
— Наш флот велик, как небо.
Голос в пустой кухне прозвучал глупо и беспомощно.
Определенно надо полетать на «Веспе».
— Добрый день! Извините, вы не видели Фам? — в коридоре за переборкой раздался голос Милии.
Фам схватила писчие принадлежности и юркнула под стол.
— Я ее весь день не видел, с тех пор, как вы вернулись из полета, — отозвался простодушный и грубоватый голос.
— Благодарю вас! Жаль, что вы не видели ее.
Фам хихикнула под столом. Милия все-таки ужасно вежливая и страшно благовоспитанная. Тяжело быть принцессой!
Дверь кухни распахнулась.
— Фам, ты здесь? — Милия прошла в центр кухни и осмотрелась. — Фам?..
Фам вздохнула под столом. Почему-то признаваться в том, что она весь день, прячась по разным углам, сочиняет эту дурацкую листовку, было неловко. И совершенно не хотелось. Фам прикрыла глаза, пережидая.
— Фам, почему ты сидишь под столом?!
Фам приоткрыла один глаз. Милия, нагнувшись, заглядывала под стол, смотрела на нее удивлённо и требовательно. Светлые брови сошлись на переносице. Наследная принцесса Турана выглядела почти сурово.
— Фам, я тебя ищу по всему «Сильвиусу». И Жизель тоже! Мы с ног сбились! Зачем ты спряталась? У тебя, — Милия замялась, — у тебя всё в порядке?
— В полном.
Фам со вздохом вылезла из-под стола, отряхнула платье и помолчала, подбирая слова.
— Понимаешь, — она прошлась по кухне, — я просто листовку сочиняла. Вот и избегала людей, чтоб они вдохновение мне не спугнули.
— Листовку?
— Ну да! Про тебя. Про Туран, в смысле, — Фам нервно мерила шагами пол. — Про Лускинию. Про Лилиану. Про войну. Про "не сдаваться". Про всё!
Она обернулась, возбужденно сжимая кулаки. Милия улыбалась.
— Спасибо, Фам.
— Да ну, ерунда! — Фам досадливо махнула рукой. — Всё равно ничего не вышло. Не умею я писать.
— Главное, что попробовала! Сейчас, когда Туран практически уничтожен, нам важны все усилия. Ты покажешь мне, что получилось?
— Да чепуха получилась! Понимаешь, я просто хотела написать так, чтоб все поняли! Чтоб даже самый распоследний дурак в Туране проникся — и, когда мы поведем корабли в бой на Адес, был за законную власть. За тебя! Чтоб они верили и не сдавались! Как не сдаешься ты!
— Фам...
— Прости! Я так хотела написать много замечательных слов... Сотни, тысячи! Чтоб они в самое сердце били! А я не умею... Ерунда получается... Омерзительная ерунда.
Фам села на стул и нахохлилась.
— Фам... ты, — Милия подошла и положила руку ей на плечо, легонько сжав, - ты не должна расстраиваться из-за таких пустяков. В конце концов, это на тебя не похоже. Ты всегда так поддерживала меня, заражала своим оптимизмом. И еще, — она помолчала, — знаешь, ваша поддержка, твоя и Жизель, для меня дороже и важнее всех листовок. С ней, я верю, что мне удастся победить Лускинию. С ней, а не с какими-то там особыми словами. Да, черт побери!
Милия осеклась, судорожно прикрыв рот ладонью. Фам подняла голову и расхохоталась, глядя на округлившиеся глаза Милии.
— Ты выругалась! — воскликнула Фам. — По-настоящему выругалась!
— Я нечаянно!
— Неважно! Главное, что наследная принцесса Турана, Милия иль Велк Кутреттола Туран, чертыхается, как настоящий Небесный Пират! Великолепно!
— Не говори никому! — Милия покраснела и тут же прижала ладони к пылающим щекам.
— Не скажу, — неожиданно серьезно ответила Фам. — Знаешь, все эти твои слова — они были очень здоровские.
— Они банальные, — улыбнулась Милия, — просто это ведь всё правда. Пусть это звучит невероятно наивно, но правдой-то от этого быть не перестает. Поддержка друзей значит куда больше самых громких слов.
— Я люблю наивность, — Фам ухмыльнулась. — И правду. И мы победим Адес. Победим вместе. Пусть они даже и не мечтают, что им будет легко, если они взрослые! Сейчас найдем Жизель и будем сочинять листовку вместе. Кстати, как тебе вот такое: «Искрошим мерзкое чудище Адеса!»?
— Фам!..
URL записиНазвание: Уважаемый человек
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1212 слов
Персонажи: Моран Шетланд, НМП
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: про наговор Морана Шетланда
— Ать-два! Ать-два!
Голос офицера отдает жестью. Точь-в-точь как в мастерской, когда бьют киянкой по мятому куску обшивки.
— Ать-два! Ать-два!
Бух! Бух! — грохочут тяжеленные сапоги, взметая чудовищные клубы пыли, душным маревом надолго повисающей в воздухе.
— Ать-два! Ать-два!
Прет через плавящийся на солнце городишко мокрое, пропотевшее насквозь, многоногое чудище.
Прет, дробя жалкие остатки мостовой. Мимо глухих стен домов, таких же серых, как окрестные скалы. Мимо кособоких утлых лабазов. Мимо крошечных, заваленных разномастным товаром прилавков. Мимо немногочисленных — по послеполуденной-то жаре — прохожих. Мимо разморенных торговок, укрывшихся под неказистыми своими навесами. Мимо совсем юной еще пары: высокий чернявый парень осторожно сжимает хрупкую ладошку спутницы (и оба по-разному, но в равной мере, чужды этой пыльной душной улице). И мимо замершего на углу тощего босоногого мальчишки в засаленной сверх всякой возможности куртке из тех, что так любят механики — за грубую, но поистине неснашиваемую ткань и множество крупных карманов. Куртка мальчишке безбожно велика. Нижний край, оттянутый плотно набитыми чем-то металлически позвякивающим карманами, опасно путается между мосластыми, сизыми от не сходящих синяков коленями. Но мальчишка не замечает ни этого, ни жары, ни ужасающей пылищи, заполонившей улицу. Сияющие от восторга глаза прикованы к мерно шагающим мимо шеренгам анатольских стрелков. Но даже их паренек не видит по-настоящему. Не видит потных, посеревших от пыли лиц и таких же мундиров. О нет! Такого просто не может быть. Мундиры бывают только лазоревые, как небо, с которого не иначе как чудом спустились в жалкий городишко эти полубоги. Лазоревые мундиры с белыми обшлагами. И среди этой лазури редкими золотыми искрами — наградные планки. Одна большая. Или хотя бы четыре в четверть. Промелькнули две больших. Или показалось? Мальчишка сунулся было следом за завернувшей за угол шеренгой — и тут же ткнулся в носом в выгоревший, потрепанный и теперь уже совершенно не похожий на небесную лазурь бок.
— Орлы! — скрипучим басом изрекает бок. То есть не бок, конечно, а его обладатель.
Мальчишка задирает голову вверх. Там обнаруживается острое худое плечо с неровно свисающим эполетом, торчащий из-за него сизый нос в красных прожилках, с полуседой щеткой усов снизу, и совершенно лысый череп с оттопыренным ухом и блеклыми старческими веснушками.
Старик Этланд. Очень уважаемый человек в городе. Ему даже «У Вилли» наливают бесплатно. Он тоже когда-то был стрелком. Ветеран! Вон как сияют золотом на солнце пять больших наградных планок! У мальчишки захватывает дух всякий раз, когда он их видит. Вот бы и…
— Простите, господин Этланд, — торопливой скороговоркой выпаливает мальчишка, но дед его, похоже, не слышит. «И то верно, он же почти глухой», — спохватывается сорванец и громко повторяет:
— Извините, господин Этланд!
— Что, сынок, хороши? А вот в моё время… — изрекает дед, кося на внезапного собеседника выцветшим слезящимся глазом.
Все в городе знают эту присказку, с которой начинаются все истории старого стрелка. Да и сами истории уже знают мало не наизусть. И только малолетний помощник механика из ангара все еще готов часами слушать их, сидя на ржавом остове ваншипа, который уже не первый год врастает в землю в тени ангара. Но и этому бессменному слушателю сейчас недосуг. Ведь вон она, живая сказка и заветная мечта, грохает тяжеленным сапогами по облезлым камням, бурлит лазурной рекой мундиров, то и дело отблескивает золотом.
— Ать-два! Ать-два!
Бух! Бух! Мальчишка смотрит, разинув рот. И дела ему нет до того, что какой-то старик желает общения. Старика это, конечно, злит. И вот, когда почти весь синий грохочущий змей уже утягивается за очередной изгиб кривой улочки, а пацан готов последовать за ним (ведь еще три квартала и целый пустырь между крайними домами и площадкой, где садятся катера с гигантских военных кораблей)… Именно в этот момент дед решается на крайнее средство:
— Хочешь так же?
Мальчишка опускает уже занесенную для шага ступню, серую от пыли. Недоверчиво косится на старикана. Ничего подобного тот ему еще никогда не говорил. А вдруг и правда знает что-то такое…
— Ать-два! Ать-два! — уже начинает затихать в дальнем конце улицы.
Пацан окидывает пытливым взглядом ветхую, чуть кособокую фигуру старика, изрядно присыпанную пылью, и вздыхает: «Да нет. Откуда? А может, всё же…».
— Еще как, — безрезультатно пытаясь скрыть волнение, выдавливает мальчик. — Да только там же страшно высоко, наверное… и вообще страшно.
Мальчишка не боится показаться трусом. Он ведь не трус! Стал бы трус на спор прыгать с одной крыши ангара на другую. Никто кроме него, между прочим, не отважился!
— Это если не знать верного наговора, — скрипучий голос заговорщически понижается до шелестящего шепота, и малец невольно подается навстречу деду.
— А вы… знаете? — голос всё-таки срывается.
— А то, — хитро щурится старик.
— А… а расскажете?! — вид у мальчишки настолько потешно решительный, что старик едва приметно усмехается в пыльные усы, отчего тут же и закашливается, тяжело хлопая себя ладонью по впалой груди. Мальчишка ждет, пока его отпустит, нетерпеливо перекатываясь с носка на пятку и обратно.
— Только если поклянешься самой чистой водой, что никому и никогда не расскажешь того, что услышишь сейчас, — скрип стариковского голоса становится очень грозным.
Но мальчишка не боится, только торопливо кивает. Над вихрастой макушкой взметается облачко пыли.
— Тогда слушай, — две головы, седая от старости и седая от пыли, уже почти соприкасаются, — и запоминай!
— Я запомню! — горячий детский шепот обжигает заросшую щетиной впалую щеку.
— Каждый раз перед боем постоянно повторяй про себя или так тихо, чтобы никто не услышал… Тебя как зовут? — интересуется вдруг старик совершенно будничным тоном, сбивая всю торжественность момента.
— Да вы же… Моран меня зовут, — вздыхает мальчишка, припоминая услышанное от господина врача Мидуэя мудреное и непроизносимое слово: ска-ре-лоз?
— Ну вот, Моран, — снова таинственным шепотом продолжил дед. — Повторяешь, значит… А фамилия как?
— Шетланд, — тяжелый нервный вздох.
— А не родственник ли ты…
— Нет! — мальчишка уже откровенно злится. — Господин Этланд, вы мне что-то важное сказать хотели.
— Я? Ага, ну да. Хотел, — дед кивает. — Значит, так и говоришь: «Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда». И повторяешь, пока язык не заболит. И ни одна пуля тебя не найдет.
— И всё?
— И всё. Верное средство. Посмотри на меня.
— А как же сила? Всякие умения? Стрелять там… или еще чего, — мальчишка неопределенно возит в пыли ногой. Вид у него довольно разочарованный.
— Это всё дело десятое, — неожиданно грустно отвечает дед. — На войне главное что?
— Смелость?
Старик горько усмехается:
— На войне главное — не сдохнуть. А мой наговор на удачу самый верный. Верней не бывает.
— Спасибо вам, господин Этланд, — вздыхает Моран и плетется прочь, шаркая ногами так, что пыль взлетает до самых ободранных коленок. Догнать стрелков уже нечего и думать.
…Ночь в это время года совсем не приносит прохлады. Моран в растянутой отцовской майке валяется поверх сильно траченного молью одеяла. Не спится. То ли от духоты, то ли от мигающего света керосинки, без труда проникающего в его угол сквозь полупрозрачную, ситцевую в цветочек, занавеску: мать снова шьет по ночам, дожидаясь отца со смены, а чаще из кабака… То ли оттого, что дурацкий наговор дурацкого старика никак не идёт из головы. Засел, как щепка, и хоть ты тресни!
— Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда, — шепчет мальчишка в облупившийся закопченный потолок. — Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда. Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда… Пули Дизита…
И сам не замечает, как приходит сон.
Во сне он — высокий красивый офицер. В великолепном лазоревом мундире с ослепительно сияющими обшлагами. И с целыми рядами наградных планок на широкой могучей груди. И он шагает по главной улице родного городка. А все встречные говорят ему вслед: «Вот поглядите, это Моран Шетланд! Уважаемый человек!» И ни одна пылинка или песчинка не смеет сесть на все это великолепие.
Высоко над раскаленной землей, там, где всё же есть место прохладным порывам ветра, вереницей огней уходит в темноту анатольский военный флот. Курсом на Минагис.
Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Уважаемый человек"
Название: Кстати, я вылетаю к тебе
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Размер:мини, 1085 слов
Персонажи: Татьяна Висла, Алисия Эгрю, упоминается Алекс Роу
Категория: джен, пре-фемслеш
Жанр: повседневность, флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: переписка Татьяны и Алисии
Примечание: таймлайн до событий первого сезона.
12 мая
Здравствуй, Татьяна.
Надеюсь, у тебя все хорошо. Ты улетела так неожиданно. Наши все беспокоятся, как ты, все-таки проигнорировать распределение, улететь на свой страх и риск — это очень странно, хотя, пожалуй, и в твоем стиле. Но, может, оно и к лучшему. В корпусе тебе всегда не хватало свободы.
Вот только я немного переживаю. Это не из-за той истории с книгами и тем абсурдным обвинением?! Все же вроде закончилось благополучно…
А мы все еще в городе, ждем распределения. Такие солнечные дни выдались, совсем уже весна, днем, правда, очень жарко в зимней форме, а летнюю нам до сих пор не выдали, какие-то задержки. Ты ведь помнишь, как это бывает!
Николас вчера опять позвал погулять по набережной. Не понимаю, на что он рассчитывал, неужели трех отказов было мало?
Как ты? Удалось повидаться с родителями?
Алисия Эгрю
3 июня
Здравствуй, Алисия.
Отец по-прежнему болеет. Оставила им денег. Лечу на восток.
P.S. Старшие курсы решила не заканчивать. Разумеется, не из-за тех дурацких книг, — отцу нужны деньги на лечение. Сейчас ищу работу.
P.P.S. Николас всегда был идиотом.
Татьяна Висла
28 июня
Здравствуй, Татьяна.
Спасибо, что ответила так быстро!
Я все еще в городе, но ходят слухи, что нас распределят на восток. Может статься, у нас получится увидеться. Я была бы рада, я уже скучаю по тебе.
Знаешь, я вчера вспоминала, как мы познакомились. Помнишь, два года назад? Ты тогда защитила меня от девочек из третьей спальни, когда они опять забрали мои вещи. А я ведь тогда так удивилась. Такая популярная девушка, сильная, независимая и самый талантливый пилот в корпусе, и вдруг тратит свое время на меня.
Я тебе не говорила тогда, но я была бесконечно тебе благодарна. Впрочем, я и сейчас благодарна. Девчонки из третьей спальни были очень назойливы, поначалу, конечно, меня не сильно задевали их нападки, но они становились все злее и злее. И когда \\\"зачеркнуто\\\" Словом, спасибо тебе.
Николас заходил вчера и звал в театр. Отказалась. Погода уже откровенно душная. Хорошо, что наконец выдали летнюю форму.
Алисия Эгрю
23 июля
Здравствуй, Алисия.
На востоке встретиться не получится. Я сейчас на «Сильване». Не спрашивай, как это вышло, это долгая история. Думаю, я здесь задержусь на некоторое время. Если жалование устроит.
P.S. Передай Николасу, что если он будет тебе докучать, то ему придется разговаривать со мной.
Татьяна Висла
7 августа
Татьяна!
Это та самая «Сильвана»?! С тобой все в порядке?! Тебе не нужна помощь?
Пожалуйста, ответь как можно быстрее!
Алисия Эгрю
24 августа
Здравствуй, Алисия.
Я в полном порядке.
На «Сильване» все нормально, не верь глупым сплетням. Капитаном здесь мрачный хмырь, но дело свое знает. Народ в целом неплохой — профессионалы. Жалование адекватное. И корабль великолепный. Мне все пока нравится.
Татьяна Висла
19 сентября
Здравствуй, Татьяна.
Я рада, что у тебя все хорошо. Если тебе не сложно, напиши про «Сильвану» подробнее, мне очень интересно. Все-таки легендарный дредноут. «Сильвана-убийца»! Про нее ходит так много слухов, а ты видишь ее своими глазами… это потрясающе!
Расскажи, какая у нее броня клавдиевого пояса и измещение с полной боевой загрузкой.
И про вооружение. И сколько бронебашен. Вообще про нее! Ее устройство сильно отличается от наших кораблей? Надеюсь, она хотя бы на клавдии летает? Мне невероятно интересно.
Распределение на старших курсах наконец-то закончилось. Все остались в Академии, слухи об обучении на востоке оказались просто слухами.
Почти все наши попали в один корпус, это радует. Николас всем хвастается, что это из-за его связей. Такой смешной!
Кстати, помнишь тот клен, под которым мы занимались, когда тепло было? Он один не облетел, со всех остальных деревьев в парке листья уже попадали, а он стоит весь ярко-желтый. Красиво. Сейчас у нас осень... По утрам совсем холодно, мерзнем, а зимнюю форму нам пока не выдали. Не понимаю, почему это случается каждый год?
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю
7 октября
Здравствуй, Алисия.
Я в полном порядке. Про «Сильвану» писать нельзя, лучше потом все расскажу, когда встретимся. Впрочем, двигатель у нее клавдиевый. Странно даже предполагать, что они бывают иными.
Форму не выдают вовремя, потому что все начальники рождаются мудаками. Разве что наш мрачный хмырь на «Сильване» ничего такой.
P.S. Николас - трепло.
Татьяна Висла
14 декабря
Здравствуй, Татьяна.
Извини, что давно не писала, совсем не хватает времени. Учеба поглощает все больше и больше. Зато меня очень хвалят преподаватели, это лестно.
У нас идут дожди и очень ветрено, впрочем, как и как всегда зимой. На улице очень зябко, хорошо еще что выдали зимнюю форму.
Вчера опять гуляли с Николасом по набережной, вспоминали тебя.
Он все время говорил про тот случай, когда тебя обвинили в краже книг из библиотеки. Кстати, я никогда не понимала, почему в это обвинение все так легко поверили! Ладно, преподаватели, но наши ребята?! Николас говорит, что это из-за того, что ты слишком часто нарушала устав Академии. Обвинить всегда проще того, кто уже когда-то запятнал себя, пусть даже мелочью. И все поверят.
Хотя мне все равно обидно за тебя. С преподавателями-то понятно. Ты их так часто злила своими нарушениями, что, я так думаю, тебя действительно хотели исключить, несмотря на твои успехи в учебе.
Знаешь, я так рада, что тогда наткнулась на те книги на твоей кровати! И что оставила свою любимую закладку в одной из них.
Николас сказал, что он тогда впервые заметил меня. Ну, тогда... когда я встала и сказала, что это я взяла книги. И я положила их к тебе на кровать.
С закладкой это было очень удачно! Мне очень повезло.
Николас говорит, что он, как и я, ни минуты не сомневался, что обвинение ложное. Он неожиданно оказался достаточно неглупым молодым человеком. Ладно, я, я же тебя знаю и знаю, что ты бы никогда так не поступила, но он с тобой практически не общался. Так неожиданно приятно раскрыть Николаса с новой стороны. Он очень мил.
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю
29 декабря
Здравствуй, Алисия.
У меня все в порядке.
Кстати, я никогда не понимала, зачем ты тогда взяла вину на себя. Хорошо еще, что тебя не отчислили!
P.S. А ты что, сейчас встречаешься с этим напыщенным придурком?! Я имею в виду Николаса.
Татьяна Висла
15 января
Здравствуй, Татьяна.
Нет, что ты! Мы не встречаемся. Мы просто общаемся, и мне нравится проводить время с ним, он оказался достаточно остроумным и приятным собеседником. Мы очень сблизились, если честно.
Думаю, если бы ты пообщалась с ним побольше, он бы тебе тоже понравился. Он очень милый.
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю
1 февраля
Здравствуй, Алисия.
Ты никогда не думала о службе на «Сильване»?
Здесь нет ни одного нормального штурмана. А мне он чрезвычайно нужен. Чрезвычайно! На «Сильване» здорово, и люди прекрасные! Тебе понравится.
Татьяна Висла
1 февраля
Алисия!
Кстати, я вылетаю к тебе!
Надеюсь, ты согласишься стать моим штурманом и служить на «Сильване».
Очень по тебе скучаю.
Татьяна Висла
Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Кстати, я вылетаю к тебе"
Название: Имперский шпион
Переводчик: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Оригинал: Serindrana «The Imperial Spy»
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/6648735/1/The_Imperial_Spy, запрос на перевод отправлен.
Размер: мини (1118 слов)
Пейринг/Персонажи: Алекс Роу/София Форестер
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: приквел. София только прибыла на «Сильвану» и Алекс подозревает, что она — шпион. Какие шаги предпримет капитан, чтобы выяснить правду?
Изначально обольщение Софии Форестер служило двум простым целям: узнать ее получше — и удовлетворить порывы, давно задавленные самоконтролем. Это было до того, как он увидел ее с распущенными волосами, и до того, как он связал ее со своим прошлым и с короной. Это было до того, как их взаимоотношения окончательно запутались в болезненных воспоминаниях и соперничестве за старшинство. Это было за годы до того, как она приказала ему преклонить колени, ибо она была его императрицей, и она устала от игр. И это было за годы до того, как он окончательно отверг ее, желавшую больше, чем он мог дать.
Это произошло через пару месяцев после того, как она прибыла на «Сильвану». Она была неопытной, неловкой в своих тактических решениях и приказах, несмотря на якобы пройденное в Академии обучение. Но она быстро училась и была наблюдательной. Слишком наблюдательной. Он заставал ее за изучением карт, когда в этом не было никакой необходимости. Слышал ее тихие беседы с его подчиненными, докладывавшими ему затем, что она задавала "подозрительные вопросы". Каждую свободную минуту она посвящала работе.
Он был совершенно уверен, что она — имперский шпион. Он подозревал это с тех пор, как Мариус передал для него сообщение через Уокера, объявляя о ее скором прибытии. Требовалось только подтверждение.
Но были и другие способы добиться этого: гораздо более эффективные и, возможно, менее унизительные способы вытягивания тайн. В действительности он не хотел, чтобы это походило на допрос. Так он себя оправдывал. Оправдывал, чтобы подобраться поближе к красивой и очаровательной женщине, которая вполне могла оказаться его смертью. Героические личности так предсказуемы.
Чего он не ожидал, так это того, что она будет настолько волноваться при его первом появлении, когда он наблюдал за ней со своего мостика. Он наблюдал, как она покраснела и как затем заговорила с ним; и после этого именно она сделала первый шаг. Он не ожидал, что совершенно забудет о том, что все происходящее, по идее, рассчитывалось на выуживание его секретов.
В те времена его одержимость местью остыла. Через два года огонь разгорится с новой силой, вызванный перемещением Мистериума и Ключа; но пока его гнев и его горе были под контролем. Эта жизнь так напоминала его прежнюю. Он стал меньше пить. Больше разговаривал. И то, что начиналось, как обольщение Софии Форестер, вскоре переросло во взаимность, всё меньше напоминая соблазнение и всё больше — сближение.
— Я всё тебе расскажу, — проговорила она как-то ночью, сидя в его каюте и попивая приготовленный им кофе. У кофе был привкус бренди и цитруса. Она сделала только глоток, и ее глаза оставались ясными, когда она посмотрела на него поверх очков:
— Если ты этого хочешь.
— Ты ужасный шпион, — возразил он, глядя вместо неё на кофе в своей чашке.
Мундир сидел на ней, пожалуй, слишком хорошо. Это было видно по тому, как он скрывал каждый дюйм, оставляя взгляду руки и лицо. Чулки. Ни одна другая женщина на борту не носила их. И ни у одной женщины на борту не было такой тонкой талии, как у Софии, что говорило о том, что в детстве она носила корсет. Тонкая и гибкая. Она всё больше врастала в мундир: ее плечи были спокойно расправлены, очертания бедер — скрыты; ни намека на чрезмерную сексуальность. Только... уверенность, удивительно много уверенности в себе даже для женщины, работа которой — сражаться. Это заставляло его пристальнее наблюдать за ней.
— Я это знала с самого начала, — произнесла она с улыбкой, коротко рассмеявшись. — Так ты хочешь знать, капитан?
— Позволь мне сперва угадать.
Та же короткая улыбка. Она откинулась в кресле, покачивая чашку с кофе в руках.
— Ты работаешь на императора, — она покачала головой, и он нахмурился.
— Тогда на Мариуса. Непосредственно на Мариуса.
— На них обоих, в определенном смысле. Время от времени они играют друг против друга.
Это было правдой. Он помнил об этом, но воспоминания были слишком болезненными, и он отогнал их прочь. Нагромождение лжи в своё время привело к тому, что его ваншип не был должным образом оборудован, иначе, возможно, ему бы удалось пересечь...
Нет, это было время для вопросов, а не для старых ответов.
— И ты следишь за мной.
— Это должно быть очевидным.
Он хмыкнул в знак согласия, потягивая содержимое кружки.
— Ты не проходила подготовку в Академии, хоть уверяла в обратном.
— Ускоренное обучение, но нет, не восемь лет, как принято. Только два. Поздний расцвет, так сказать.
Было что-то еще за этим спокойным, веселым выражением. Но он не мог разобрать. Она оказалась более скрытной, чем он полагал сначала. И тут он понял.
— Не имеет значения, что я знаю, не так ли? — означало ли это, что его арестуют? сместят?
— Это имеет значение для меня, — просто ответила она, затем наклонилась вперед, поставив чашку. — Нет, у меня не будет неприятностей с моими работодателями из-за того, что я рассказала тебе. И я не думаю, что ты отошлешь меня домой, потому что... — и тут ее уверенность дала трещину. Она коснулась одной из спиралевидных заколок, скреплявших ее волосы. — Потому что...
— Потому что моя последняя догадка о твоих целях заключается в том, что ты меня хочешь.
Она залилась румянцем. Но она была молода, возможно, неопытна — и, определенно, не соблазнительница. Нет, просто очень уверена в себе — по крайней мере, была до сих пор.
Он встал.
— Верно, — мягко ответила она. — И... ответный удар?
— Определенно, — пробормотал он, вставая перед ней и беря за руки.
— Ладно, — она тоже встала, и его руки осторожно переместились на ее талию, ее бедра, его губы почти прикоснулись к ее губам. — Но я никогда...
— Все нормально.
— Но запрет командования...
— Мы не на флоте.
— Но...
Он отстранился от нее.
— Ты действительно этого хочешь, София?
Она посмотрела на него, а затем улыбнулась.
— Да, сэр. Больше всего, чего желала до сих пор. За исключением разве что обучения в Академии.
Алекс обнял ее и медленно поцеловал. Для него стало откровением то, как он исследовал ее рот, как нежно касался ее, припоминая, что женщинам это нравится. Возбужденный вздох послужил ему ответом. Она горела от желания, пребывая на пике страсти. Это было то самое волнение, которое он наблюдал при их первом столкновении. В ней чувствовались нервозность, доля страха, — но вместе с тем и возбуждение, и восторг от ощущений.
Его плащ соскользнул на пол прежде, чем он успел возразить или подумать о том, чтобы ослабить ремень на её юбке. София тихо рассмеялась, едва касаясь его губ. С годами ее смех станет редкостью, но сейчас он тек из ее губ подобно воде. Он пил его. Долгие годы затем он будет все больше и больше отдаляться, но сейчас он купался в свете, излучаемом ею.
А потом она повернулась, бросив на него взгляд: ее волосы были всё так же собраны, грудь едва прикрыта, а ноги переплелись с его ногами. Она посмотрела на него и мягко произнесла:
— Я — дочь императора.
Тогда он просто пожал плечами. Но спустя годы он будет вспоминать эти слова, когда она объявит, что оставляет «Сильвану», чтобы возвратиться домой. Он будет вспоминать эти слова, когда она велит ему преклонить колени и принять ее любовь.
Он должен был остановить всё это ещё тогда.
Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Имперский шпион"
Название: Мяу-фактор
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1416 слов
Персонажи: кот Капитан и все-все-все
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: купи кота, назови Прапор...
Кошке Сильване с любовью
Пилот поклонился, отдав свиток, и белоснежная «звездочка» унеслась в небо.
— Господин Дио! Тут вам...
Эраклеа-младший стремительно обернулся, выхватил из рук своего телохранителя послание, развернул, вдохновенно воскликнув:
— Смотри, Люсиола! — и вдруг осекся, как будто в футляр вместо письма была вложена самая колючая роза маэстро.
Впрочем, роза была бы явно лучше.
«Дио, — вслух прочел Люсиола, — купи кота, назови Капитаном. Вернешься — придушу». Подписи не было, но в личности отправителя сомневаться не приходилось.
— Скажите, господин Дио... разве в Анатоле бывают коты? И кого...
— Как сестра решит, так и будет, — обреченно произнес наследник гильдийского престола и знакомым нервным жестом отправил гарда на поиски.
*
— Мне поручили привезти кота, а не это! — Люсиола округлившимися глазами смотрел на зверя в руках Холли Мадсейн. Голое, покрытое черным пушком животное с огромными ушами никак не укладывалось в имевшиеся у телохранителя представления о котах.
— Понимаете ли, господин...
— Я не господин, я — Люсиола.
— Хорошо, Люсиола, — девочка была явно удивлена, что важный гильдиец требует звать его так, но мало ли какие у них порядки. — Это кот и есть. У нас в Анатоле всегда жарко, и тем котам, которые в маминой книжке со сказками, здесь придется плохо... Поэтому господин Флугер, это ученый один из Минагиса, придумал, чтоб они были вот такие. А Капитан у нас давно появился, когда меня еще не было...
— КАК, вы говорите, его зовут?! — это определенно был знак судьбы. — И не могли бы вы... отпустить его со мной? Ненадолго... — последнее слово было почти неслышным.
— Ну раз ненадолго... Только с возвратом, а то папа с войны вернется и спросит, где Капитан — он его очень любит.
Удастся ли вернуть герцогу Мадсейну лысое недоразумение — оставалось неизвестным: кого собирается придушить госпожа Дельфина, она не сообщила. Но надежда умирает последней. Может быть, маэстро передумает, а может быть... Люсиола еще ничего не знал, но предчувствие чего-то необычного не давало ему покоя.
*
...Хвостатая тень бесшумно бежала по коридорам «Сильваны». У нее было дело. В конце концов, ничего не случается зря — и если уж этот Люсиола и его приятель, увязавшись за Клаусом Валкой, берут с собой кота, значит, дело для кота точно есть.
«Мрррры, — вертелось в ушастой голове, — политическую обстановку я уже разнюхал. Что нужно сделать, узнал. И сделаю, раздери меня мыши, как только найду, на чём отсюда в Гильдию просочиться... Но что-то еще здесь осталось, мяу-перемяу...»
— Капитан! — раздался знакомый мелодичный голос около дверей каюты, обитателя которой на борту знали все. Госпожа старший помощник стояла у входа, и вид у нее был весьма непривычный. Распущенные волосы вместо обычной строгой прически, беззащитный близорукий взгляд — очки зачем-то сняла... Впечатление закреплял аромат духов. Всё стало понятным в одночасье.
Ну ладно... звала капитана — вот тебе Капитан.
— Мя-а-а-а-а-а-ау! — стремительно кинулся под ноги Софии черный комок.
— Ой! — изумленно воскликнула принцесса. — Ты кот, что ли? И откуда ж ты взялся?.. Боги, да кто ж тебя побрил-то так? Ну иди, иди сюда, маленький, я тебя согрею, — девушка стремительно шла от капитанской каюты к камбузу. — Ничего, у нас тут самое безопасное место в мире. Наверняка у кока и полотенце есть одежку тебе сделать, и накормить чем, найдем, ты ж, наверно, голодный...
«Сама ты голодная, — размышлял кот в объятиях старпома. — Э-мяу-ционально. Как же, видел я эту фотографию у твоего Алекса на столе. Ох, что бы было, если бы ты в таком виде к нему... В лучшем случае причесаться бы заставил, век мне мяса не видать. Лучше давай ты пока меняу корми, а объясняться с ним потом будешь, как с политикой своей разберешься. На холодную-то голову оно лучше. А я поем, отдохну и с кем-нибудь на поверхность — попутку в Гильдию ловить...».
*
Дельфина Эраклеа рвала и метала. Предполагаемый рейд на «Сильвану» накрылся битым ваншипом — какой тут рейд, когда правящий режим шатается? Испытание Агона пришлось отложить на неопределенное время — никто не знал, что делать со знаменитым мечом: мало того, что он источал совершенно непотребный аромат (кто и зачем «пометил» реликвию, техники толком не объяснили, а казнить всех смысла не имело), так еще и сложная микросхема внутри была практически уничтожена. Возможный срок изготовления новой уходил в бесконечность. Блудный братец, пользуясь суматохой, снова где-то пропадал вместе с Люсиолой. Или Люсиола — вместе с ним. Наказывать в любом случае было некого.
Впрочем, наказать всегда есть кого. Маэстро отдала верному Цикаде команду любой ценой, как можно быстрее подать сюда Алекса Роу и ядовито улыбнулась в предвкушении интересной беседы.
Спустя минуту начальник личной охраны вернулся один и спросил, не соблаговолит ли госпожа пожаловать в розарий. Госпожа соблаговолила.
Такого яростного крика из уст всегда холодной, как лед, Дельфины не вылетало еще ни разу.
— КТО это сделал?!! — орала маэстро, словно не поладившая с товаркой норикийская торговка. — На ноль помножу, гильдятлы!!! Идиоты, уроды, раззвездяи поднебесные!!! Я кого спрашиваю, КТО объел мои розы?!!! Сожгу, утоплю, в Поток выкину, аннигилирую без права переписки!!! Цикада, фас!
Скукожившийся в углу гард впервые в жизни не понимал, что делать и на кого кидаться. Внезапный крик «Мя-а-а-а-а-а-а-ау!» ошеломил его вдвойне. Боги знают откуда взявшееся черное лысое создание сидело в дверях оранжереи и смотрело на присутствующих круглыми, неимоверно честными зелеными глазами.
— Пшёл вон! — скомандовал Цикада неопознанной живности и продолжил лихорадочно анализировать обстановку. К сожалению, гильдийская охрана не умела читать мысли, а то бы кто-нибудь да уловил в окружающем пространстве нечто странное.
«Мурррррр, пронесло... Кто ж знал, что в этих проклятых колючках сыворотка правды — наелся, так сразу и признался, что натворил. Хорошо, они по-кошачьи не понимают, — думало создание, уносясь в направлении личных покоев Дельфины Эраклеа, которые из-за творящегося переполоха остались открытыми. — Теперь забрать этот... мяустериум — и с ближайшим кораблем назад, не заметят».
*
Что-то было явно не так. Нет, перед премьер-министром определенно лежал мистериум Эраклеа, которого так недоставало для решения задачи. Но куда подевался футляр? И откуда на драгоценном пергаменте следы когтей... и зубов?! И где, в конце концов, голубь, с помощью которого всё это время налаживалась связь с «Сильваной?»
Через мгновение части головоломки в министерском мозгу встали на свои места.
— Птичку... жалко... — выдохнул Мариус Бассианус в рассветное небо за окном и преклонил усталую голову на изодранный листок.
«То-то же, интриган старый, — довольно мяукнуло что-то в углу кабинета. — То, что тебе впервые со дня гибели дочери кого-то жалко, уже просветление, какого по обе стороны Грандстрима не видывали. А какой катарсис будет, когда ты выяснишь, что никто твою птичку и не думал есть...».
*
— Алекс, — спросила София, — где ты видел Экзайл десять лет назад?
Капитан, внимательно изучив карту Грандстрима, указал затянутой в черную перчатку рукой на десяток квадратов.
— А поточнее? — нетерпеливо уточнил Винсент Алзей. — Акустических торпед маловато, сам знаешь... Наудачу можем и не поймать.
— Поточнее тебе... — задумчивость Алекса казалась слишком напряженной. В воздухе запахло грозой. Всякий, кто знал обоих капитанов, ожидал вместо продолжения общего совета как минимум словесную перепалку, а то и драку. А времени между тем оставалось не так уж много — загадочный кавардак в Гильдии, о котором донесла министерская разведка, мог в любой момент закончиться, тем более что причина его была до сих пор неясна.
— Винс, ты, может, сам полетишь узнать поточнее? Ваншип выделю... — не предвещающим ничего хорошего тоном сказал капитан «Сильваны». Продолжить ему помешала летучая мышь, которая, хлопая крыльями, приземлилась на карту и накрыла собой вполне определенный квадрат.
— Это еще что?! — хором воскликнули капитаны. Мышь улетать с квадрата не торопилась, и дальнейшие выкладки были под угрозой. Повисла гнетущая тишина. Ее неожиданно прервал герцог Мадсейн, вставивший в образовавшуюся паузу:
— Господа... а что, если нам таким образом нужное место показывают?
Мышь одобрительно хлопнула крыльями.
— Давайте первую торпеду в этот квадрат, — с места выпалила Вина Лайтнинг.
Мышь взлетела, покружилась над головой акустика и села на прежнее место.
— Вот-вот, всё правильно, — заключил капитан Алзей.
Алекс Роу хранил многозначительное молчание, справедливо принятое всеми за знак согласия.
«Люди, чтоб вас всех... — не замеченный никем зверь тихо двигался к выходу. — Ни-ку-да вы без нас не годитесь. Подумать только, какой позор кошачьего рода — договариваться ради вас с мышами, хотя бы и с летучими... В глазах предков меняу оправдывает только то, что иначе вы бы точно передрались, и кто бы за вас эту здоровую дуру заводил и судьбы мира решал? Меняу по делу не берите, мне домой пора — а то хозяин в самом деле скоро вернется. Совсем скоро. Еще до поместья добраться надо. Вот с теми двумя и доберусь — притащили сюда, теперь пускай обратно везут. Обещали же — с возвратом!..».
Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Мяу-фактор"
Название: Больше тысячи слов
Автор: fandom Last Exile 2012
Бета: fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1002 слова
Персонажи: Фам, Милия, упоминаются Жизель, Лилиана и Лускиния
Категория: джен
Жанр: повседневность, флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: вы думаете, легко написать нормальный связный текст?! Тем более такой большой!
Фам погрызла кончик ручки и вывела на листе:
«Милия ваша законная правительница! Не смейте переходить под власть Лускинии! Иначе вы столкнетесь со всей мощью небесных пиратов!
Фам Фан-Фан, сильнейший небесный пират».
Она немного подумала и с тяжелым вздохом исправила «сильнейший» на «быстрейший»: так получалось немного честнее.
Перечитала.
Отвратительно.
Фам раздраженно поморщилась и посмотрела в потолок. По потолку бежала муха, лихо взбираясь на чешуйки осыпающейся краски. Удивительно, как эти насекомые умудряются ползать вниз головой? И не падают...
Вдохновение и не думало возникать.
Чёрт! Фам подскочила со стула и нервно прошлась по кухне. Ужасно. Всё ужасно! Какие-то нелепые угрозы небесных пиратов... Так нельзя! Нужно написать такой текст, чтоб за душу брал. Чтоб все поняли, какой Лускиния коварный узурпатор и какая Милия молодец, что не сдается и борется. Нужно рассказать, что он похитил Лилиану и использует ее как ключ! Рассказать, как Милия плакала от горя, что ее страна окажется под властью Федерации Адес. Хотя нет. Этого не надо. Наоборот — что она не покорилась судьбе и собирает флот. Сильнейший флот! И Фам захватит ей столько боевых кораблей, что Адес содрогнется от ужаса! И лично Лускиния содрогнется!
Содрогнется...
Фам несколько раз прокрутила слово в голове. Звучало вроде неплохо.
Она подбежала к столу, выхватила чистый лист из стопки и принялась строчить:
«Федерация Адес содрогнется от объединенной мощи Милии, законной правительницы Турана, и Небесных Пиратов! Не сдавайтесь! Мы будем сражаться за ваше освобождения от тирании Адеса! Мы победим! Всенепременно! Чтоб вы знали, мы уже собираем новый флот, и он велик настолько, что...»
Настолько, что... Фам отложила ручку и пытливо обвела взглядом комнату. Посуда, посуда, посуда. Крашеные стены, иллюминаторы, на одном кокетливо висит пестрая занавеска. Ничего вдохновляющего и уж тем более великого. Она скосила взгляд в угол. В углу стояли ведро и швабра, на краю ведра сохла половая тряпка.
Фам вздохнула. Пожалуй, так и выглядит отчаянье. Ведро и швабра.
Она зажмурилась и представила себе небо. Может позвать Жизель и полетать на Веспе, развеяться? Вдохновение такая капризная штука.
Фам откинулась на стуле, сцепив руки на затылке, и медленно произнесла:
— Наш флот велик, как небо.
Голос в пустой кухне прозвучал глупо и беспомощно.
Определенно надо полетать на «Веспе».
— Добрый день! Извините, вы не видели Фам? — в коридоре за переборкой раздался голос Милии.
Фам схватила писчие принадлежности и юркнула под стол.
— Я ее весь день не видел, с тех пор, как вы вернулись из полета, — отозвался простодушный и грубоватый голос.
— Благодарю вас! Жаль, что вы не видели ее.
Фам хихикнула под столом. Милия все-таки ужасно вежливая и страшно благовоспитанная. Тяжело быть принцессой!
Дверь кухни распахнулась.
— Фам, ты здесь? — Милия прошла в центр кухни и осмотрелась. — Фам?..
Фам вздохнула под столом. Почему-то признаваться в том, что она весь день, прячась по разным углам, сочиняет эту дурацкую листовку, было неловко. И совершенно не хотелось. Фам прикрыла глаза, пережидая.
— Фам, почему ты сидишь под столом?!
Фам приоткрыла один глаз. Милия, нагнувшись, заглядывала под стол, смотрела на нее удивлённо и требовательно. Светлые брови сошлись на переносице. Наследная принцесса Турана выглядела почти сурово.
— Фам, я тебя ищу по всему «Сильвиусу». И Жизель тоже! Мы с ног сбились! Зачем ты спряталась? У тебя, — Милия замялась, — у тебя всё в порядке?
— В полном.
Фам со вздохом вылезла из-под стола, отряхнула платье и помолчала, подбирая слова.
— Понимаешь, — она прошлась по кухне, — я просто листовку сочиняла. Вот и избегала людей, чтоб они вдохновение мне не спугнули.
— Листовку?
— Ну да! Про тебя. Про Туран, в смысле, — Фам нервно мерила шагами пол. — Про Лускинию. Про Лилиану. Про войну. Про "не сдаваться". Про всё!
Она обернулась, возбужденно сжимая кулаки. Милия улыбалась.
— Спасибо, Фам.
— Да ну, ерунда! — Фам досадливо махнула рукой. — Всё равно ничего не вышло. Не умею я писать.
— Главное, что попробовала! Сейчас, когда Туран практически уничтожен, нам важны все усилия. Ты покажешь мне, что получилось?
— Да чепуха получилась! Понимаешь, я просто хотела написать так, чтоб все поняли! Чтоб даже самый распоследний дурак в Туране проникся — и, когда мы поведем корабли в бой на Адес, был за законную власть. За тебя! Чтоб они верили и не сдавались! Как не сдаешься ты!
— Фам...
— Прости! Я так хотела написать много замечательных слов... Сотни, тысячи! Чтоб они в самое сердце били! А я не умею... Ерунда получается... Омерзительная ерунда.
Фам села на стул и нахохлилась.
— Фам... ты, — Милия подошла и положила руку ей на плечо, легонько сжав, - ты не должна расстраиваться из-за таких пустяков. В конце концов, это на тебя не похоже. Ты всегда так поддерживала меня, заражала своим оптимизмом. И еще, — она помолчала, — знаешь, ваша поддержка, твоя и Жизель, для меня дороже и важнее всех листовок. С ней, я верю, что мне удастся победить Лускинию. С ней, а не с какими-то там особыми словами. Да, черт побери!
Милия осеклась, судорожно прикрыв рот ладонью. Фам подняла голову и расхохоталась, глядя на округлившиеся глаза Милии.
— Ты выругалась! — воскликнула Фам. — По-настоящему выругалась!
— Я нечаянно!
— Неважно! Главное, что наследная принцесса Турана, Милия иль Велк Кутреттола Туран, чертыхается, как настоящий Небесный Пират! Великолепно!
— Не говори никому! — Милия покраснела и тут же прижала ладони к пылающим щекам.
— Не скажу, — неожиданно серьезно ответила Фам. — Знаешь, все эти твои слова — они были очень здоровские.
— Они банальные, — улыбнулась Милия, — просто это ведь всё правда. Пусть это звучит невероятно наивно, но правдой-то от этого быть не перестает. Поддержка друзей значит куда больше самых громких слов.
— Я люблю наивность, — Фам ухмыльнулась. — И правду. И мы победим Адес. Победим вместе. Пусть они даже и не мечтают, что им будет легко, если они взрослые! Сейчас найдем Жизель и будем сочинять листовку вместе. Кстати, как тебе вот такое: «Искрошим мерзкое чудище Адеса!»?
— Фам!..
Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Больше тысячи слов"
@темы: «Last Exile», ФБ2012, fandom Last Exile 2012, «погладь автора»