два часа до конца первого этапа

10.08.2012 в 16:47

Пишет  fandom Last Exile 2012:

Миди. 2лэвел.
Команда fandom Last Exile 2012 выложила миди: Капитан и Право на чудо
Надеемся, они вам понравятся!



А еще завтра (это уже сегодня)) - лис) последний день голосования за визитку.
Если вы хотите поддержать нас, вы еще успеваете проголосовать Это очень просто))

Вот инструкция

Вот инструкция:
1. Идете сюда.
2. Открываете верхний пост.
3. Оставляете там вот этот комментарий такого вида:
1. fandom Last Exile 2012
2. fandom А
3. fandom Б
А и Б это любые фандомы из представленных там.
4. Все! Мы безмерно благодарны вам за поддержку!

@темы: ФБ2012

---

любов до яндекса

не лякайтеся, це українською

Великий каньйон

Будинок з хімерами

Будівлі Гауді

Долина монументів

Незвичайні пам`ятники

@темы: дивитися очима

---

визитки: итоги в процессе

мне понравились

номер 1
fk-2012.diary.ru/p178877477.htm
я не в состоянии интересоваться этим каноном, но уважаю безумие любящих его, ибо эти самые любящие неподражаемы

безумству храбрых
fk-2012.diary.ru/p178880660.htm

голос разума
fk-2012.diary.ru/p178884740.htm?oam#more4 (например, да.)
стоит ли говорить, что читательницы фб голос разума не любят.

технокрасавцы
fk-2012.diary.ru/p178873876.htm
при беглом осмотре - безупречны. но чтобы убедиться в этом, нужно хоть пару строк прочитать.
читаю первое попавшееся:

«Алан Бредли - друг Кевина Флинна, после его пропажи взял его сына, Сэма, под свою опеку. Именно из-за сообщения на его пейджер Сэм отправился в Систему. »

омг-омг! с чего вы взяли, что мне это интересно?.. вот мне ещё один урок ФБ: объяснения, кто кем приходится кому в каноне, в визитке неуместны. ну или компромиссно: их стоит выносить в отдельный блок каких вам заблагорассудится сведений, но ни в коем случае не включать в основное повествование.

ожиданные
fk-2012.diary.ru/p178873534.htm

трава настоящая
fk-2012.diary.ru/p178872763.htm
так. кто эту песенку пел по-русски? а. это же "ирландские поминки", дартс-грин кроу-айриш ёрш! (они там мигрируют внутри себя). "нужна компания, своя компания и большая беда". да-да. хорошая песня!

трава ненастоящая
...но бешеная: fk-2012.diary.ru/p178872565.htm
просто её придётся читать (

где-то вне рейтингов
fk-2012.diary.ru/p178880442.htm
абсолютно дебильный канон (это моё личное мнение. ничего более), но какое остроумное решение!

недоумения
fk-2012.diary.ru/p178877307.htm
юмор, ловкость, вовлечённость - всё на месте; а ни визитка, ни канон не радует

вызов!
fk-2012.diary.ru/p178877295.htm
надеюсь, он будет не один, и найдутся повызовее

яихбаюсссс
fk-2012.diary.ru/p178871689.htm

это надо видеть
fk-2012.diary.ru/p178884440.htm (ролик)

а теперь я пошёл спать. 04:44

@темы: ФБ2012

---

мудрость фандомной битвы: визитка

1. самые крутые визитки - не у самых интересных фандомов;
1.2 самые техничные и крутые баннеры, равно как и общее оформление визитки, ещё не означают ни интересности команды, ни интересности канона,
1.3 а порой сочетаются с просто омерзительными вещами. ну, что ж, я рад за такую команду: она без проблем выдаст кучу контента на 4 левел.

кстати, о левелах.
вы уверены, что логика построения фандомной битвы - логика развития и нарастания борьбы не куда-либо, а в сторону большей изврещённости и большей жестокости, - это действительно правильное решение?

2. визитка ДЕЙСТВИТЕЛЬНО портрет команды - в ней видно всё, что команда хотела бы не раскрывать;
2.1 визитка ДЕЙСТВИТЕЛЬНО портрет команды - в ней видно всё, за что команду можно любить;
2.2 в визитке видны сердца тех, кто вложил в неё своё сердце, и те, для кого этот мистический бред имеет смысл, могут воспользоваться высшим благодарением а нормальные люди - просто поблагодарить сердечно, и создатели это действительно почувствуют ;

3. за большие фандомы неинтересно голосовать;
4. за визитки можно любить;
5. визитка ДЕЙСТВИТЕЛЬНО может привлечь к канону
6. не нужно тянуть с просмотром визиток;
7. я забыл написать несколько обещанных отзывов! и не успел написать массу всего, что хотел бы сказать.
8. отдельные элементы визиток для личного опыта весомее, чем визитки целиком;
9. визитки ДЕЙСТВИТЕЛЬНО прекрасный повод познакомиться с новым, неведомым и прекрасным;
10. повод - но не всегда средство;
11. над некоторыми визитками ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочется смеяться;
12. над некоторыми визитками смех несколько поспешен.
13. и всё-таки самое часто восклицание в процессе - "бляпиздец!!!"
14. но цель эфбэшника - сделать так, чтоб этот вопль был полон восхищения.
чего всем и желаю.

пишем мудрость ФБ вместе

парт ту

я:
1. разучился смотреть визитки без звука но некоторые всё же смотрел
2. розовые визитки закрываю сразу
3. НЕ ЧИТАЮ текстов; в визитке текст должен быть сразу и состоять из трёх строк. можно из пяти. дальше неинтересно - если только у вас нет особенно сильного таланта, и этот талант не сфокусировался на моём сознании. вы уверены?..
4. ИНОГДА ЧИТАЮ ТЕКСТЫ. даже самые дурацкие. вы уверены?..


к стыду своему должен признаться: никогда не хожу на этот как его тьфу склероз ин... и... индизайн? инверсия? инфопорн?.. нувыпонели! и на правдоруб тоже. и ФБ эту привычку во мне не изменила. посты про бартерные обмены не в счёт. и я ухитрился не выполнить обещания. поэтому сплетни и бредни ФБ мне неведомы. моє сумління нічим не обтяжене.

@темы: а если это символ — то чего?, посмотрим, ФБ2012, сомнительные развлечения, чужие игры

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

это прекрасно! несмотря на то, что мы очень спешили. пожалуйста, читайте:

09.08.2012 в 21:48

Пишет  fandom Last Exile 2012:

2 левел: миди. fandom Last Exile 2012 (1)
Название: Капитан
Автор:  fandom Last Exile 2012
Бета:  fandom Last Exile 2012
Размер: миди, 5565 слов
Пейринг/Персонажи: Алекс Роу, Уокер, Годвин, Гэйл, Мариус Бассианус, Винсент Алзей
Категория: джен
Жанр: ангст, экшн
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: немного о том, как становятся капитанами.
Примечание: возраст некоторых персонажей отличается от канонного.
Ссылка на скачивание: zip-архив (rtf, fb2)

— И что он вам ответил?
— Ничего, — голос господина премьер-министра вкрадчив и задумчив. — Он исчез прежде, чем я успел сделать ему это предложение. И вы, виконт Алзей, мне его найдете.
— Но почему именно его?..
Господин Бассианус внутренне усмехается, слыша лёгкие нотки ревности в тоне своего особого порученца.
«Не ревнуй, мальчик, — хочется сказать старику. — Такие, как ты, мальчик, вырастают во влиятельнейших людей этого мира. Сильных, умных, расчетливых, достаточно жестких, чтобы в случае необходимости пройти по головам, и достаточно выдержанных, чтобы не делать этого без самой крайней необходимости. А такие, как… — Мариус вспоминает глаза человека, рассказавшего ему о гибели дочери. — Такие, как он, становятся идеальным оружием, вернейшими цепными псами — для тех, кто сумеет их приручить. Вряд ли они могут стать даже просто людьми. Каждому свое».
Но, разумеется, это всё — не слова... и даже не мысли господина премьер-министра.

— Привет, — тяжеленная пинтовая кружка без лишних слов бухается на стол, пиво выплескивается на светлое дерево, оседая темной лужицей и клочком медленно тающей пены.
На самом деле Уокер уже который час кряду наблюдает за этим столом, точнее, за сидящим за ним парнем — лет двадцати на вид, в измятом пилотском комбинезоне, которые так любят эти чокнутые норикийцы. Наблюдает, пытаясь понять, насколько фатально набрехали рекомендации и кому следует открутить за них голову. «Мирабелле» в небо меньше чем через сутки. Старик Оуэн свалился с какой-то из своих многочисленных болячек и, похоже, против обыкновения встанет не скоро. А присоветованный не иначе, как в насмешку, приятелями из Норикии навигатор на поверку оказывается тощим молокососом, тихо надирающимся в вонючем кабаке. Ну ладно, положим, кабак не вонючий, и пиво тут отменное. Но молокосос от этого молокососом быть не перестанет. И сидит он тут явно не первый день, а может — и не первую неделю. И если все время пьет столько же, сколько последние несколько часов… Пьяниц Уокер не любил, справедливо полагая безответственными слабаками. Но не могла же на пустом месте взяться или вовсе быть чьей-то дурацкой шуткой репутация отличного пилота, и, что было Уокеру сейчас более ценно, человека образованного, сведущего именно в корабельной науке, в том числе и в навигации.
«А-а, ладно, — подумал капитан «Мирабеллы», опуская кружку на стол перед предполагаемым штурманом, — всё одно, других вариантов нет и не предвидится».
Юнец поднял голову от рюмки с мутноватой жидкостью. Рожа оправдывала нерадужные предчувствия: щетины на неделю, совсем еще свежий шрам — через всю левую щеку и дальше к виску. И смотрел парень не на незваного собеседника, а будто насквозь. Уокеру даже стало как-то неприятно, хотя уж как только на него не пялились, за двадцать-то лет в небе. А поди ж ты... Да, глаза у пилота были неприятные. Будто мутные немытые стекла в глазницы вставили. Капитан поморщился, отгоняя нежданное наваждение. «Мне с этой рожи воды не пить. Главное, чтобы дело знал и не дурил». С последним, впрочем, могли выйти некоторые осложнения, судя по количеству пустых бутылок вокруг.
— Роу ты будешь? — поинтересовался Уокер, выдержав долгий взгляд и плюхнувшись на расхлябанный деревянный стул напротив.
— И что, — без малейшей интонации откликнулся парень. Голос у него оказался негромкий и сиплый, будто сорванный. И, как ни странно, вроде бы трезвый.
— Дело есть, — усмехнулся капитан. — Ты, говорят, пилот отменный и науки знаешь.
— Кто… — не то сказал, не то спросил — не меняя тона и не спуская с собеседника все того же неприятного взгляда.
— Да люди, — неопределенно помахал в воздухе широченной мозолистой ладонью Уокер. — Хорошие люди. Норикийцы.
Парень молчал, как будто ему было совершенно плевать на происходящее.
— Так вот, — без тени смущения продолжил капитан. — Мне на «Мирабеллу», она тут в третьем доке пришвартована, нужен навигатор. Пока на один рейс. А там посмотрим. Платой не обижу, Уокер не скупердяй какой вельможный, это тебе тут всякий скажет. Выходим завтра утром. Что скажешь?
Молокосос продолжал пялиться, потом все же изволил открыть рот:
— Куда рейс.
— Сначала за грузом в Горизонтальную, повисим там дней несколько, а потом прямиком на Адельфу. Недельки за две обернемся.
— Контрабанда.
Уокер хмыкнул:
— А тебе разница есть?
— Никакой.
«Не вышло», — подумал Уокер.
— Я согласен, — сказал Роу, легко поднялся из-за стола и совершенно трезвой походкой направился к выходу.
— Мда, — констатировал капитан «Мирабеллы» и крикнул в сторону стойки: — Эй! Пива!

На следующее утро Роу явился в третий док еще засветло. Вместо давешнего комбинезона на парне была черная рубашка будто с чужого плеча и полотняные брюки. «Мирабелла» — тихоходное, на первый и не слишком-то опытный взгляд, грузовое судно среднего тоннажа — дремала, тихо покачиваясь у причальной стенки на чуть заметном утреннем ветерке. Норикиец подошел к покатому боку, осторожно тронул пальцами холодноватый металл и, постояв так с минуту, направился к сходням.

Команда невзлюбила нового навигатора сразу и безоговорочно. И дело было даже не в том, что в ответ на традиционную шуточку Годвина «напугай новичка» («никто ж не знал, что это вроде как начальство») старший механик получил хороший хук справа и потом еще пару дней то и дело хватался за челюсть.
— Рядом с ним стоишь, как у разрытой могилы, — выразил общие неясные ощущения Гейл.
— Ага, — кивнул юнга Дин. — И глядит, будто уже по монетке на глаза положили.
— Цыц, вы там! — прикрикнул на них проходивший мимо по палубе Уокер. — Нечего тут покойников поминать. Накличете.
Прикрикнуть-то прикрикнул — но капитану и самому лишний раз общаться с Роу не хотелось. Хотя куда от него денешься — на мостике-то? «Эх, жаль, — думал Уокер, грызя неизменную свою толстую сигару и глядя, как солнце медленно утягивается в облака, оставляя за собой только алые мазки. — Парень с головой. Небо ему явно дом родной. “Голубая кровь”, как в Норикии говорят. Дело знает не хуже старика Оуэна, всякого ему здоровья, а кое в чем, похоже, и получше. Лет через десять был бы славный капитан. Да только могила — она могила и есть».
Уокер вздохнул, сплюнул и пошел на мостик. Уже почти стемнело, кое-где на палубе засветились керосинки. Летняя духота неизбежно гнала людей из душного корабельного нутра под крупные анатольские звезды. До Горизонтальной пещеры оставалось еще чуть меньше суток хода.

А на следующий день случилась история с мышью, которая окончательно закрепила поганую репутацию Роу.
Собственно, летучие мыши были нередкими гостями небесных кораблей. Особенно спокойных и тихоходных грузовиков-торговцев, не имевших дурной привычки то и дело палить из всех бортовых орудий. Небесная братия мышей не приваживала, нередко даже гоняла, но в целом большой беды от такого соседства никому не было. В богатом суевериями и приметами небесном фольклоре хватало всякого, связанного с мышами — в основном хорошего. А кое-кто из небесников время от времени даже заводил себе крылатых питомцев, небезосновательно утверждая, что те весьма разумны.
Обычно мыши появлялись стаями и на небольших высотах. Но на «Мирабелле» в этот раз вышло иначе. Вскоре после выхода в небо на борту, в темном и относительно тихом углу обнаружился одинокий летун. Крупный самец с серовато-седым подшерстком. Откуда он тут взялся, и почему один, да и еще явно не дикий, было непонятно. Но нашедшие его механики заморачиваться такими тайнами бытия не стали, а попросту выставили непрошеного гостя вон. На палубу. Где тот попытался освоиться. Поначалу вполне удачно. Днем зверек прятался где-нибудь в тенечке, под лестницами или переходами, и выбирался оттуда только по вечерам, когда свободный от дежурства экипаж вываливался на палубу. Тут уж мыш получал свою долю внимания и кормежки.
Так было первые два дня. А на третье утро нелегкая понесла летуна наверх, к переплетению всяческой оснастки из лёгких и не очень-то прочных тросиков. Что именно так растревожило мыша, заставив метаться по солнцепеку, так и осталось тайной. Но он нашел надежную и причудливую ловушку, прочно запутавшись в паре неудачно оборвавшихся то ли тросов, то ли проводов, с палубы было не разглядеть. Несчастная тварь билась что есть сил, угрожая свернуть еще что-нибудь, но выпутаться не могла. Несколько сорвиголов тут же полезли наверх по многочисленным техническим лесенкам под ободряющие возгласы снизу.
На палубу почти мгновенно высыпала вся свободная часть команды. Как же — и польза, и развлечение. Все прикидывали, как бы ловчее высвободить несчастную тварь, чтобы она при том не покалечила кого-то из спасателей. Но тут раздался выстрел, и незадачливый летун, мгновенно обмякнув, повис на своих силках мертвой тряпкой. Гомон на палубе сначала смолк совсем, а потом возобновился с удвоенной силой. Роу, стоявший на шкафуте перед рубкой, со всегдашним полным отсутствием выражения на лице убирал револьвер обратно в кобуру.
— Ты, урод, зачем тварь крылатую грохнул?! — не выдержал кто-то на палубе.
Навигатор, будто и не заметив, что поблизости вообще кто-то есть, повернулся и ушел обратно в рубку. В спину ему летели проклятия.

Вечером, после ужина, за которым команда продолжала полоскать по обыкновению отсутствовавшего навигатора, Уокер не выдержал и таки пошел поговорить с Роу.
Старпом Честер только покачал головой вслед:
— Пустое дело.
Виновник всех волнений на борту обнаружился нескоро. Уокер ожидал найти его где-нибудь на шканцах, а этот странный тип — в такую-то жарень — сидел у себя в каюте, которую делил с Годвином и Гейлом, к немалому неудовольствию последних. Ну да тут уж ничего не поделаешь, «Мирабелла» не пассажирское судно, да и кают для экипажа на ней маловато.
Навигатор лежал на своей койке, закинув руки за голову, и вид у него был совершенно безразличный, как, впрочем, и в любое другое время. Непохоже было, чтобы утренние события хоть как-то его волновали или хотя бы интересовали.

Уокер грузно плюхнулся на край койки Годвина, как раз напротив Роу. Старая панцирная сетка испуганно скрипнула.
— Зачем мыша пристрелил? — без каких-то предисловий поинтересовался капитан.
— Его бы не достали. А там оборудование, — как всегда коротко, но неспешно ответил навигатор.
— Тебе-то почем знать? Могли и достать.
— А смысл проверять.
— Живая тварь всё же, — вздохнул Уокер.
Роу только едва приметно двинул одним плечом.
— Дурак ты, — резко бросил капитан. — С людьми надо… — он поискал нужное слово, не нашел и только рукой махнул. — Словом, не так, как ты. А то никакого дела путно не сделаешь.
В ответ — опять только легкое движение плеч.
«Вот ведь наглец упрямый», — зло подумал Уокер и бросил, уже направляясь к двери:
— Если в Горизонтальной сговорюсь с каким навигатором — сойдешь на землю. Деньги получишь за всю часть пути, а на корабле не оставлю без крайней нужды. Как бы чего не вышло.


Горизонтальная пещера манила небесных странников сверкающей мириадами огней пастью. Красиво и опасно — самое верное определение этого места. Порт вне чьих бы то ни было земель привечал и высокую аристократию, желающую острых ощущений, и преступников всех мастей, и рисковых торговцев, и просто бродяг, решивших попытать своего невеликого счастья.
«Мирабелла» пришвартовалась в одном из нижних доков пещеры. Не самое спокойное место, зато синие мундиры вряд ли нагрянут. Уокер отправился улаживать дела с грузом. «А что тянуть-то? Сделать дело, а потом уж и гульнуть по полной». Видя, что команда без дела шатается по палубе и совершенно голодными глазами смотрит на огни пристани, Честер поворчал для порядка что-то насчет нерадивых остолопов и, оставив себе в помощники пару самых невезучих, а на самом деле самых буйных парней, отпустил остальных в город до полуночи. Те немедленно ретировались, предводительствуемые, как и обычно, Годвином, в сторону ближайшего большого кабака. К немалому удивлению старпома, сошел с борта и Роу. Впрочем, капитан говорил, что тот не дурак выпить, да и вообще мало ли. Ушел, и ладно. Все равно, скорее всего, на Адельфу «Мирабеллу» поведет уже другой штурман.
«Старушка Молли» была лучшим веселым домом в портовой части Пещеры. По крайней мере, именно такую славу завоевали ей хорошая выпивка и красивые девочки. А также разумная хозяйка и крепкие вышибалы. Все вместе это значило, что в «Молли» можно хорошо погулять и не нарваться на крупные неприятности. Во всяком случае, обычно.
Команда «Мирабеллы» расположилась в углу просторного, ярко освещенного зала. Тут же вокруг засновали хорошенькие подавальщицы, споро разнося выпивку. Небесная братия — народ, известно, щедрый; а эти, похоже, еще и при деньгах.
— Погляди, — тронул за плечо уже пригубившего из увесистой кружки Годвина Гейл.
Механик проследил за взглядом приятеля и нахмурился. В широко распахнутые гостеприимные двери «Молли» входили синемундирники.
Не то чтобы в Анатоле не любили военных. Скорее уж наоборот. Но это не распространялось на небесное братство. Прочему-то именно те, кто одинаково много времени проводил в небе, никак не могли поладить между собой. Нечего и говорить, что встреча вроде нынешней не сулила ничего хорошего.
— А теперь туда, — добил Гейл.
В дальнем от них углу зала обнаружилась примерно такая же по размеру компания во главе с невысоким чернявым парнем.
— «Красотка», — еще более пасмурно признал корабль по команде Годвин.— Хорошенький наборчик на вечер.
— Интересно, кто кого отделает?
— Не знаю. Но я сперва намерен хорошенько выпить, — и механик вернулся к своей кружке.
Все остальные присутствующие вроде бы тоже были настроены для начала воздать должное здешней выпивке. По крайней мере, следующий час в заведении царил исключительно мирный гомон и перестук кружек и стаканов, почти полностью забивавший немудреную мелодию расстроенного фоно. Но вот через зал нетвердой походкой прошествовал кок с «Красотки» и, будто нечаянно, выплеснул на Годвина остатки пива. Механик побагровел и начал вылезать из-за стола. Делал он это не слишком быстро и ловко, и на нём успели повиснуть Гейл и Дин. Впрочем, это не дало наглому повару особой форы, поскольку Годвин попросту обрушился на меньшего по росту противника, повалив того на пол. В результате по залу покатился клубок из четырех тел, вовлекая в свой водоворот стулья и не слишком расторопных посетителей. Где-то совсем в стороне радостно завопили «наших бьют», и за каких-нибудь пару мгновений зала превратилась в настоящее поле битвы. Кое-где в общем месиве то и дело мелькали синие мундиры. Армейские-то они армейские, а кто ж мимо доброй драки пройдет? Разве что аристократ-офицер какой. К несчастью, случившийся поблизости офицер не прошел, а именно что зашел в «Старушку Молли». И тут же получил табуретом по голове от случившегося поблизости Годвина. Хлипкий офицерик рухнул к ногам своего сопровождения. Это и положило конец всеобщему веселью. Прогремел выстрел. Рухнула люстра. Взвизгнула девица. И все обернулись к двери, где уже крутили руки не особенно-то и сопротивлявшемуся механику «Мирабеллы».
— Ма-а-а-алчать! — рявкнул здоровенный сержант с пистолетом в руке. По его отнюдь не военной осанке и нетвердым движениям сразу стало понятно, что офицер с сопровождением тоже не только что начали вечер.
Небесники и прочая публика замерли. Никому не хотелось поймать пулю, а кто знает, что в голове у нетрезвого вояки, чьё начальство кое-как поднимают с полу и пытаются привести в чувство?
Начальство, оказавшееся не таким уж и хлипким, очухалось довольно быстро. Толку от этого, впрочем, было немного:
— Расстрелять! За покушение лично на персону дворянина! — заорал он, брызжа слюной.
Давешний сержант с пистолетом наклонился к оттопыренному уху начальства и что-то быстро зашептал. Офицерик просиял:
— Ве-е-ерно! Традиции! Мы уважаем традиции! — и, уже поворачиваясь к выходу: — На доску его!
Зал громко вздохнул — кто от облегчения, кто от любопытства. А Гейл тихо выматерился.
— Всамделе на доску? — спросил, вытирая расквашенный нос, Дин.
Гейл только кивнул, и мальчишка притих. Кабацкая драка — это одно, а доска… Доска — это вам не шутки.
Через пару минут команде «Мирабеллы» всё же удалось протолкаться через толпу любопытствующих из «Старушки Молли» на причал, где уже вовсю готовились к потехе офицерик и его подчиненные. В качестве «доски» притащили кусок какой-то арматуры, длиной метра три и шириной не больше ладони. И теперь двое военных крепили ее на краю причала. Крепили, надо сказать, на совесть. Впрочем, вряд ли из добрых побуждений — просто чего ж удовольствие портить, сокращая его до первых же шагов жертвы. Годвин, уже совершенно трезвый, зато со связанными впереди руками, сидел тут же, рядом, и старательно не смотрел в сторону «доски». Ему было откровенно страшно. А кому б не было? Чуть меньше трех метров вперед и назад, а под ногами только шаткая опора да невесть сколько до дна. Старая как мир потеха — когда потеха, а когда и казнь. Это уж как повезет.
— Но это ж не по закону, — попытался высунуться Дин.
— Ты им про закон скажи, — кивнул Гейл на стоящих у края причала синих с оружием наизготовку.
Юнга понурился.
А приготовления между тем были уже окончены. Годвина, не особо церемонясь, подняли на ноги и подтолкнули к краю — к «доске».
— Руки хоть развяжите, сволочи, — выкрикнули из толпы.
Военные только заржали. Сунуться к ним всерьез все же никто не рискнул. Тем более что причал быстро и заметно посинел.
— П-пшел! — скомандовал всё тот же сержант.
Годвин сделал еще пару шагов к краю и медленно ступил на узкую полосу металла. Тот дрогнул, но не прогнулся. «Может, и удержит», — мелькнуло в голове у затаившего дыхание Гейла. Механик шагнул еще раз. И еще. Держать равновесие было непросто, но пока удача определенно сопутствовала ему. На причале было уже яблоку негде упасть, но казалось, что он совершенно пуст. Зрители даже дышали через раз.
Наконец, сделав последние пару шагов, Годвин оказался на краю «доски». Арматура уже весьма ощутимо гнулась под ним, особенно когда немелкий механик начал осторожно поворачиваться, чтобы идти обратно к причалу.
— А теперь усложним задачу! — пьяно засмеялся офицерик, вынимая пистолет и неверной рукой прицеливаясь.
Толпа судорожно вздохнула. Всем было ясно: едва синий выстрелит, человек на «доске» — покойник. Вне зависимости от того, куда попадет или не попадет пуля.
— Не советую, — негромкий голос за спиной офицера показался оглушительным в наступившей в тишине.
Пока Годвин шел, толпа придвинулась почти вплотную. И вот теперь с краю ее, всего в паре шагов от военного, стоял Роу с пистолетом в вытянутой руке. Дуло оружия смотрело прямо в лоб обернувшемуся виконту.
— Да я!.. — замахнулся аристократ.
Навигатор не шелохнулся, но всякому было ясно — попадет и успеет первым, синие опоздают, хоть и не намного. Патовую ситуацию спас рев сирены. На невидимом с этого причала военном судне объявляли боевую готовность. Армейские среагировали мгновенно.
— Стро-о-ойсь! — взревел сержант: командовал тут явно он, а не виконт.
В общей суете команда «Мирабеллы» как один кинулась к проклятой «доске», но всем, даже стоявшему ближе прочих Роу, было до нее еще несколько шагов, когда Годвин всё же потерял равновесие и начал заваливаться набок. Ноги его соскользнули с опоры. В последнее мгновенье механику удалось уцепиться руками за арматуру, но видно было, что долго он так не удержится.
— Годвин, держись! — пискнул Дин. На него шикнули.
— Еще одного она не выдержит, — мрачно констатировал Гейл.
А Роу подошел к краю, присел и начал осторожно пластаться по арматуре, дюйм за дюймом продвигаясь к краю, на котором висел Годвин. На причале снова воцарилась тишина; только стучали, удаляясь, подкованные армейские сапоги. Навигатор наконец дополз почти до конца и протянул руку — но не к побелевшим от натуги пальцам, а к мощному загривку, точнее, к вороту куртки механика.
— Мне не удержать. Подтягивайся, — прошипел Роу и что есть силы потянул Годвина за ворот — вверх и на себя. Хватило его и правда ненадолго, но этого было достаточно. Годвин закинул на арматуру один локоть, потом второй и, подтянувшись уже без посторонней помощи, лег поперек «доски». Та опасно гнулась, но еще держала. Навигатор попробовал дать задний ход. Получалось у него неуклюже и крайне медленно, однако постепенно он всё же приближался к причалу. Годвин потихоньку полз за ним.
— Развлекаетесь? — ядовито поинтересовалить откуда-то сверху.
Невидимая, но оттого не менее мощная рука резко подхватила Роу за ремень так, что у парня дух перехватило, и выдернула на причал. Годвин добрался до земли самостоятельно.
Уокер окинул обоих презрительным взглядом:
— Заскучали без работы? Сейчас поправим. Выпивка без хорошей закуски — дело дрянь, так что марш оба на камбуз, а то кок к ужину не поспевает.
— Спасибо, — буркнул Годвин, поднимаясь на ноги рядом с навигатором.
Роу ничего не ответил. Повернулся и пошел прочь.

Шагая следом за «героями дня» к доку «Мирабеллы», капитан вполуха выслушивал рассказ Гейла о случившемся и мрачно прикидывал, чего от всей этой ситуации ждать.
Мало ему было сегодня стычки с капитаном «Красотки», который — вот ведь мелкий поганец — намеревался перехватить фрахт у «Мирабеллы». Пришлось обещать почти нереальные сроки и скостить цену. Но контракт все равно оставался лакомым, и, уходя, Макс зло процедил: «Не будет тебе удачи в рейсе, Уокер». И, похоже, веселье уже начилось. Хорошо хоть, что армейских услали куда-то далеко и высоко, не хватало еще неприятностей с этими. А плохо то, что и «Мирабелле» сниматься еще до полуночи. Дурная примета — уходить в ночь, а ничего не поделаешь, сроки впритык. А это, кроме прочего, значит, что искать нового навигатора некогда. Кстати, о навигаторе…
— Эй, Роу, — окликнул Уокер парня.
Тот остановился и обернулся:
— Да, сэр, — ишь ты, сама вежливость.
— Иди сюда, разговор есть. А вы топайте, да поживее.
Когда остальные отошли на приличное расстояние, Уокер поинтересовался у шагавшего рядом штурмана:
— Что ж ты полез, а не выстрелил? — он был изрядно на взводе и не жалел яда.
Роу пожал плечами:
— Я мог достать.
— А мог и навернуться за компанию.
— Мог.
Уокер помолчал, вынул и сунул в зубы сигару.
— Дурак ты, — констатировал капитан. — Но не скотина, — и задымил.

«Мирабелла» вышла в небо ровно в полночь. Маневр был не из простых, но удвоенная вахта сработала четко, и вскоре над палубой был уже не бесконечно высокий каменный потолок, а ясное звездное небо. «Ну, хоть с погодой пока везет», — подумал Уокер и сплюнул, постучав себя по взлохмаченному затылку.

Годвину не спалось. Даже после хорошего глотка из хранимой под подушкой фляги. «Старею», — думал механик, глядя в отблескивающий металлом потолок каюты. Всё же приключения вроде сегодняшнего были определенно лишними даже в неспокойной жизни небесника. Какой-то неясный звук вывел его из задумчивости. Годвин прислушался. Нет, отлаженный механизм корабля работал без малейших сбоев. Звук повторился. На сей раз более отчетливый. Тихий стон, переходящий в тяжелое неровное дыхание. И снова. Механик приподнялся на локте. Но даже привыкшие к темноте глаза мало что разбирали на соседней койке. Годвин, ворча про себя, поднялся. Наверху завозился Гейл. Ушастая лысая голова свесилась вниз.
— Что такое? — спросил Гейл одними губами.
Годвин отмахнулся — мол, сейчас, — и, сделав пару шагов через каюту, наклонился над койкой навигатора. абзац
В потемках лицо Роу было почти детским. Грудь вздымалась в такт натужным всхлипам.
— Юрис, — вдруг очень отчетливо, но совершенно не своим голосом произнес спящий. — Юрис!.. Я все исправлю!.. Я… Я починю этот проклятый ремень… Юрис! Я поймаю тебя! — голова мальчишки запрокинулась на подушке.
Годвин громко выматерился.
— Да что там? — уже в голос спросил Гейл.
— Дуй на камбуз за водой и подними что ли… да хоть Норта, у него спирт хороший и в количестве. А, пропасть, и что его так поздно угораздило?
— Бортовая? — поморщился Гейл, спуская с полки длинные тощие ноги.
— Она. Да пошевеливайся ты там.
Гейл наконец слез с полки и бледной тенью выскочил за дверь.
Годвин осторожно коснулся плеча Роу. Жар чувствовался даже сквозь ткань. Механик приподнял парня, устраивая голову того у себя на коленях. Дыхание больного чуть выровнялось. Годвин провел широкой ладонью по пылающему лицу. Ладонь стала мокрой, и, казалось, не только от испарины.

Роу провалялся в горячке еще почти двое суток. Долговато для бортовой (Уокер, громко матерясь, сам выверял курс, признавая, однако, что от расчетного корректировок требовалось не так и много). Впрочем, парень и заболел позже обычного, почти через неделю в небе.
— И что чуть не прозевали, неудивительно, — тоном знатока пояснял временно избавившийся от роли сиделки Годвин. — Парень же вроде как опытный, кто ж знал, что у него первый рейс?
— Или потому прозевали, что никому он тут не сдался, — лениво заметил Уилсон из радиорубки.
Годвин вскинулся, но только махнул рукой и пошел вон.
— Это оттого, что он этому типу вроде как жизнью обязан, — прокомментировал всё тот же Уилсон. — Не повезло, задолжать такой скотине…
— А может, оттого, что Роу вовсе и не такая уж скотина, — резко закончил Гейл и вышел вслед за механиком.

Впрочем, всего через четверть часа все эти выяснения уже не имели никакого значения.
— Судно на пять часов, — передал на мостик дневальный, мгновенно вывалившийся из муторной полудремы. — Судя по очертаниям — корвет. Армейские, вошь их за ногу. Простите, капитан...
Уокеру и самому хотелось ругаться в голос. «Вот ведь паскуда, — думал он, вспоминая прощальные слова капитана “Красотки”, — настучать не побрезговал. Ни себе, ни людям, да?».
— Ну, это мы еще посмотрим, — закончил капитан вслух. — Полный вперед, и уходим к скалам.
«Мирабелла» тяжко вздохнула всем корпусом и ускорила ход.
— Капитан, армейские передают: «Транспортное судно. Остановитесь. Вы в радиусе поражения наших орудий».
— Уйдем, — мрачно предположил Уокер. Спасительные скалы приближались, но слишком медленно.
— «Транспортное судно. Именем его императорского величества приказываем вам остановиться».
— Выкуси, — парировал Уокер. Скалы были уже совсем близко.
— «Транспортное судно. Это последнее предупреждение, остановитесь, или мы открываем огонь».
Капитан коротко рассмеялся.
До скал «Мирабелла» не дотянула порядочно. Что, возможно, ее и спасло. Борт армейского корабля, шедшего уже на четыре часа, оделся белой пеленой, почти мгновенно снесенной встречным ветром, а через мгновенье кораблик Уокера встряхнуло так, что он чуть не перевернулся. Рубку заволокло едким дымом. В дыму грохотало, кто-то вскрикнул, кто-то матерился. Потом всё стихло.
— Капитан? Капитан?! — на пороге рубки показались вымазанный в саже Годвин и тяжело опиравшийся на него, бледный как полотно Роу.
Уокер обнаружился в дальнем углу рубки. Ему удалось подняться с пола, и теперь он сидел, тяжело привалившись к стене и зажимая ладонью рану на правой стороне лица. Выглядел он неважно, но все же лучше лежавшего рядом Честера.
— Мертв, — подтвердил, наклонившись над старпомом, Годвин.
Уокер попытался подняться, но чуть не вырубился. Видимая часть его лица побледнела до синевы.
— Роу, — достаточно четко произнес капитан.
Навигатор опустился рядом на колени.
— А теперь, парень, вынимай из задницы свою светлую голову и вытаскивай оттуда же всех нас.
Роу четко, совершенно по-военному кивнул:
— Скалы?
— Да, скалы…
Договорить сил уже не хватило. Капитан обмяк и сполз вдоль стены.
Сзади, ошалело мотая головой, поднялся рулевой и, глянув в иллюминатор, отчаянно крутанул штурвал влево. «Мирабелла», натужно скрипнув изодранным снарядами бортом на повороте, вошла в скальное ущелье, едва разминувшись с одной из его стенок.
— Капитана перевязать и в каюту, Дина к нему. Старпома тоже в каюту. Машинное, что у вас?
— Установка не отделяется. Мощность упала, но не критично.
— Выяснить причину. Устранить. Ход десять узлов. Старший механик, полный осмотр судна. Ремонт всего, что можно отремонтировать на ходу… Что-то не так, старший механик?
— Никак нет, сэр, — усмехнулся Годвин, быстрым шагом выходя с мостика. В спину ему донеслось:
— Что с акустикой? Данные по местоположению противника…

Следующие сутки прошли в непрерывной игре в кошки-мышки между изувеченной «Мирабеллой» и армейским корветом.
— Заделали всю мелочь, — устало отрапортовал Годвин, входя на мостик. — Дальше только в доке. Да и того, что есть, хватит ненадолго.
Роу только кивнул — и снова склонился над разложенными перед ним картами. Длинные волосы упали на лицо, скрывая обведенные бессонной чернотой глаза. Годвин высунулся в коридор и, поймав пробегавшего мимо с ворохом бинтов Дина, приказал принести еще кофе на мостик.
Время тянулось томительно долго. Отбивали одни за другими склянки. Сменялись вахты. Корабль всё тяжелее и тяжелее ворочался в узких скальных проходах, постепенно опускаясь ниже и ниже.
— Сделаем так, — говорил почерневший от недосыпа Роу, выводя на карте очередной маневр. Однако корвет всякий раз оказывался быстрее. Они пытались снова и снова. Но никакие уловки не спасали.
Тяжелее стало, когда подошла к концу вода.

Годвин проверил очередную заплату: вроде держит. Облизнул пересохшие губы, тяжело поднялся и побрел дальше. Надо было проверить весь этот коридор — если где-то не выдержит… Механик почувствовал, как расползаются мысли, и мотнул головой, силясь прогнать усталость.
— Хэй! — Гейл, отдуваясь так, что аж уши пылали, волок здоровенный моток проволоки.
— Как там капитан? — кивнув встречному, поинтересовался Годвин.
— По-прежнему, — вздохнул Гейл. — Дин только успевает бинты менять. Так же ж и помереть недолго…
На сонном лице старшего механика появилось очень странное выражение:
— Да… Я имел в виду младшего капитана, — почти извиняющимся тоном пояснил он.
— А… — невозмутимо пожал плечами Гейл. — На мостике он. Что ему сделается?
— Младший капитан… вот ведь… — проворчал Годвин в спину неспешно удаляющемуся приятелю.

В какой-то момент — никто уже не мог бы сказать с уверенностью, утром или вечером, и какого дня — из машинного сообщили, что началось отделение клавдиевой установки. На мостике это не произвело почти никакого впечатления.
— Десять метров до поверхности, сядем как к мамке в подол, — измученно усмехнулся Годвин.
Роу просто молча кивнул.
Корпус корабля содрогнулся. Установка выходила, ломая переборки и палубы. «Мирабелла» прошла еще сколько-то по инерции и, вздрогнув так, что попадали все, кто еще мог держаться на ногах, зарылась в крошево породы на дне довольно широкого ущелья. Посадка и вправду вышла на удивление мягкой. Ну да, ведь должно же было им хоть в чём-то повезти.
— Больше никогда, — непонятно выдохнул навигатор, кривясь от боли при попытке самостоятельно привести в порядок вывихнутую голень. — Всему экипажу приготовиться покинуть судно. Все, кто может, уходите к восточному краю ущелья, оттуда есть выход на Норикийское плато.
— У нас слишком много раненых, сэр.
— Оставить.
— Но, сэр…
— Оставить.
— Есть, сэр.
— Будешь драться или сдашься? — Годвин опустился на пол разбитого мостика рядом с Роу. — Это ведь не твой корабль и не твой груз. С нанятого на рейс навигатора взятки гладки.
Парень с мертвыми глазами только устало повел плечом.
— И правда дурак, — сплюнул Годвин.
Через четверть часа с корвета пришел пассажирский бот.

Совершенно не выспавшийся и оттого очень злой капитан Алзей спрыгнул из бота в скальную пыль и направился к тому, что еще недавно было кораблем, так вымотавшим нервы и силы команде образцового военного судна.
— Хотел бы я поглядеть на того барана, который зовется капитаном этой посудины, — бросил виконт своему адъютанту. — Это ж надо, из-за какого-то зерна, да на таком корыте, столько пробрыкаться…
Из-за обломка палубы навстречу военным выдвинулись несколько человеческих фигур.
Охрана среагировала мгновенно, вскинув оружие.
На камни полетело с десяток пистолетов и винтовка.
— Больше ничего, — усталым севшим голосом сказал один из контрабандистов, одинаково серых от покрывавшей их пыли. Что-то показалось Винсенту знакомым — то ли в речи, то ли в манере этого человека держаться.
— Вы единственные уцелели? — поинтересовался виконт.
— Там, — махнул в сторону обломков собеседник, — еще около двадцати раненых, все тяжелые.
И дрожащей от усталости рукой вытер с лица пыль.
— Роу?! — даже очень хорошее воспитание и уже почти придворные манеры не помогли Винсенту скрыть удивление.
— Здравствуйте, виконт Алзей.
«Да. Он изменился. Слишком. Наверное, даже умер…».
— Удачно, что я встретил вас, господин Роу, — вернув себе самообладание, усмехнулся капитан Алзей. — С вами очень хочет побеседовать одна высокопоставленная персона в столице.
Роу смотрел на Алзея и молчал, не проявляя ни малейшего интереса к сказанному.
— Следуйте за мной, господин Роу, — уже совершенно ледяным тоном добавил виконт.
— А что будет с моими людьми, — совершенно без интонации произнес Роу.
— Твоими? Так это ты капитан этой посудины?
— Нет. Я навигатор. Так что ждет моих людей.
«Наверное, от усталости слегка тронулся. Или не от усталости. Или не слегка».
— Они будут взяты под стражу и наказаны соответственно своему преступлению.
— Тогда, — стоять прямо Роу мешала вывихнутая в лодыжке нога, но он старался, — вот мои условия, виконт Алзей. Вы оказываете этим людям необходимую медицинскую помощь здесь, после чего доставляете их в ближайший город. В госпиталь. И оставляете их в покое. В обмен на это я пойду с вами.
В первый момент Винсент чуть не расхохотался. Какой-то еле держащийся на ногах оборванец смеет диктовать ему нелепые условия?! Ну в самом деле… И тут он встретился с оборванцем глазами. И отчего-то очень ясно увидел свое собственное изувеченное тело на этих же камнях — и тела еще нескольких человек из охраны рядышком. Нет, Роу тоже прикончат, и даже быстро: живым против своей воли этот человек никуда не пойдет…
— Хорошо, — медленно кивнул капитан Алзей. — Даю слово офицера: с этими людьми поступят согласно твоим условиям. Теперь ты отправишься со мной в столицу.
— Теперь. Да.
Винсент кивнул и, повернувшись, направился к боту. Сильно хромая, навигатор направился за ним.
— Как тебя хоть зовут-то, Роу? — окликнул Годвин.
— Алекс.

Годвин валялся в тени неказистого сарая на краю ремонтного дока и, тихо дурея и зверея от жары и бездействия, швырялся всяким мелким мусором в груду железного лома, греющуюся на послеполуденном солнцепеке всего в нескольких шагах от него. Груда отзывалась разноголосым и крайне немелодичным дребезжанием. Годвин кривился, но занятия своего не оставлял.
Из-за угла сарайчика появился Гейл. Лысая макушка его лоснилась от пота.
— Ну как там капитан? — приветствовал друга уже традиционным вопросом Годвин.
Сам он в госпиталь носу не казал, высказываясь в том духе, что если капитан Уокер помирать раздумал, то он, Годвин, предпочтет встретиться с ним в более приятном месте. Это не мешало механику каждый раз ловить кого-то из своих, возвращавшихся из госпиталя, и дотошно выспрашивать, как там капитан.
— Меня поджидаешь? — поинтересовались из-за плеча Гейла, и в поле зрения механика воздвиглась широкоплечая фигура Уокера.
— Капитан! — Годвин вскочил и даже вытянулся в некое подобие военной стойки.
Здоровый и довольно тяжелый болт, предназначенный для отправки в груду лома, выскользнул из пальцев механика и хорошенько приложил по обутой в легкую сандалию ноге. Годвин забористо выматерился, моментально теряя малейшую видимость благопристойности.
Капитан Уокер ухмылялся, глядя на страдания незадачливого подчиненного отныне единственным глазом. Пустую правую глазницу скрывала плотная бинтовая повязка.
— Вас совсем выпустили, капитан? — спросил, отдуваясь, Годвин.
— Совсем, — усмехнулся Уокер.
— А… «Мирабелла»? — не особенно уверенно произнес Гейл. Годвин так, чтобы не видел капитан, показал ему кулак.
— Восстановлению не подлежит, груз и всё уцелевшее — барахло, — невесело ответил Уокер. — Да вы ж, парни, получше моего знаете.
— Да, но мало ли? — уныло махнул рукой Гейл.
— Не до жиру, быть бы живу, — вздохнул Уокер. Впрочем, горевать долго, даже по такой потере, он был неспособен. — Вы, что ли, вдвоем тут торчите? — поинтересовался он совершенно обычным своим тоном.
— Нет, — покачал головой Гейл, — еще все ребята из раненых… кто выжил.
— Вас ждем, — подтвердил Годвин. — Ну и кумекаем заодно, что да как теперь.
— А что? — пожал плечами Уокер. — Армейские ухваты меня из неба выгнать затеяли, но это у них не пройдет. Я тут старого знакомца встретил, он хочет летучий док оборудовать, чтобы корабли между портами принимать.
— Хорошее дело, — сказал Годвин.
— Ясно, — откликнулся Гейл.
Особого энтузиазма не было слышно ни у одного, ни у второго.
— В небо охота? — понимающе кивнул Уокер.
— Да, — без обиняков ответил Годвин. — Только без вас мне там делать нечего. Вот если бы еще младший капитан в столице с концами не сгинул… Вот, может быть, с ним бы еще.
— Да, — подтвердил Гейл. — С этим чокнутым Роу, пожалуй, и через Грандстрим махнуть можно было бы…
— Может, и придется, — послышался знакомый сиплый голос.
Все трое обернулись.
Роу собственной пропащей персоной стоял перед ними.
— Ба!
— Младший капитан!
— Вы вернулись!
По лицу Роу скользнула кривоватая улыбка. Как всегда, мельком.
— И что это ты там несешь про Грандстрим, малыш? — поинтересовался Уокер, немало сдерживаясь, чтобы не сгрести в охапку тощую долговязую фигуру в неизменных черных тряпках, будто с чужого плеча.
— Пока ничего, — сухо ответил Роу. — Но что скажете, если я предложу вам самый современный корабль, с новейшим вооружением и клавдиевой установкой, неподконтрольной Гильдии, а также полную свободу действий? В пределах моего командования, разумеется.
На мгновение все замерли и замолкли.
Механики косились на капитана. Тот внимательно смотрел на бывшего своего навигатора. Потом чуть повернулся и подмигнул еще двоим прежним подчиненным. Лишних обсуждений никому не требовалось.
— Показывай корабль, — ухмыльнулся Годвин и совсем буднично добавил, — капитан Роу.


— И всё же — почему именно он?
— Потому что именно он достанет мне мистериумы из-под земли и Экзайл с неба.
«А еще потому, что именно в отношении него я могу и ошибаться».

<a href="http://fk-2012.diary.ru/?tag=4502465" title="Следуй за нами!" target=_blank><img src="http://storage2.static.itmages.ru/i/12/0801/h_1343826374_8234475_af055831e0.jpeg" alt="Следуй за нами!"></a>

Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - миди "Капитан"

@темы: «Last Exile», ФБ2012, fandom Last Exile 2012, «погладь автора»

---

и это тоже прекрасно! хоть и заметно, что мы спешили ) пожалуйста, читайте:

09.08.2012 в 21:47

Пишет  fandom Last Exile 2012:

2 левел: миди. fandom Last Exile 2012 (2)
Название: Право на чудо
Автор:  fandom Last Exile 2012
Бета:  fandom Last Exile 2012
Размер: миди, 5336 слов
Пейринг/Персонажи: Дио, Люсиола, Татьяна Висла, Фам, Жизель, Аль, Винсент Алзей, Диан, Виола, ОМП, ОЖП.
Категория: джен
Жанр: приключения, ангст, флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: В первом сезоне Маэстро Дельфина убивает Люсиолу — друга, штурмана и слугу Дио. События после второго сезона.
Примечание: возможен ООС.
Ссылка на скачивание: zip-архив (rtf, fb2)

Глоссарий

Белое Наследие — общее название для древних технологий и объектов, рассеяных по всему миру.
Ваншип — маленький и юркий летательный аппарат. Работает на топливной связке «клавдий-вода». С виду напоминает нечто среднее между гоночным болидом, самолетом 30-х и кипятильником.
«Веспа» — все небольшие модели ваншипов имеют общее название «Веспа». Это ваншип не боевого типа, поэтому вооружение на нём не предусмотрено. Место навигатора на данной конкретной «Веспе» занимает Жизель. Пилот — Фам.
Гласис — закрытое государство, расположенное к северу от Великого Озера. Существует в полной изоляции, не вмешиваясь в дела других стран. С нарушителями границ немедленно вступают в сражение.
Кальтоффар — город Небесных Пиратов, где живут Фам и Жизель.
Королевство Туран — государство, расположенное на юго-западе от Великого Озера.
«Престел» — космическое поселение (искусственной планетой его назвать затруднительно, поскольку оно имеет форму гантели), к которому улетал «Экзайл». И с которого на том же «Экзайле» вернулись на Землю Дио, Татьяна, Альвис и др. персонажи первого сезона.
«Сильвиус» — боевой флагман. Капитан — Татьяна Висла.
Федерация Адес — изначально это было государство на западе от Великого Озера. Позже, захватив близлежащие территории, Адес вплотную подошел к границам Турана. Это послужило поводом для начала упоминающегося военного конфликта.

***

На чудо способны только самонадеянные глупцы и дети; просто потому, что они единственные способны поверить в него. Взрослый и рассудительный человек не поверит.
Когда Дио начал собирать потерянные знания, он не верил: Престел заставляет быстро взрослеть. Просто собирал, потому что не мог иначе. Казалось важным узнать все, что именно произошло тогда, и он рыскал по всей Земле в поисках крупиц Белого Наследия.
Но иногда, когда он летел, не оглядываясь на кресло штурмана, ему казалось, что спину греет и поддерживает знакомый взгляд, а еле слышный в свисте ветра голос шепчет: «ищи».


Полтора года назад

Когда-то в этом зале все было пронзительно-белым. Гильдийски-белым, слепящим. Сейчас же стены потускнели, сдавшись на милость времени, мраморные полы покрывала пыль, золото светильников не радовало глаз. Впрочем, на них все равно некому было смотреть. Слишком давно это место пустовало.
Тишина оглушала. Дио стоял, слыша лишь стук собственной крови в висках и сжимая в левой руке гильдийский кинжал. Он медленно приложил правую ладонь к панели в стене. Вдоль панели, отзываясь на движение, пробежала череда огоньков. Отстраненный голос произнес:
— Дом…
— Эрк... — Дио закашлялся; он и не заметил, как пересохло горло, — Эраклеа.
Он перевел дыхание. Голос молчал; ладонь на панели покалывали тонкие иглы.
— Доступ к библиотеке открыт представителю Дома Эраклеа.
Блеснула полоска защитного поля, с легким шорохом створки дверей разошлись.
Дио вошел в библиотеку.

Он прошелся вдоль рядов, касаясь рукой стеллажей. Прохладный металл под пальцами, мягко мерцающие кнопки у поисковых панелей — картотека напоминала ту, что была в их библиотеке на Престеле. Только гораздо полнее. Сколько же знаний утратила Гильдия за века, проведенные вдали от Земли? И сколько утрачено здесь, на Земле... просто потому, что мало что осталось от Гильдии.
Он коснулся пальцем панели, вызывая поисковое поле.
Индивидуальные кольца класса А.
Почти легенда. Откуда оно было у сестры? Знала ли она принцип их действия? Или, как и большинство технологий, просто использовала, не задумываясь и не сомневаясь?
Он поморщился, отгоняя мысли о сестре, и углубился в поиски.
Индивидуальные кольца класса А, также известные, как Сфонгари. Завязаны на кровь представителей Домов, ответственных за Экзайлы. Выдавались избранным главам. Принцип действия: поглотитель. Считывает матрицу личности и копирует ее в привязанный Экзайл, тело уничтожает. Обратный синтез, с возвращением матрицы в тело…
Дио сморгнул; сердце, казалось, пропустило удар.
Обратный синтез с возвращением матрицы в тело возможен с помощью установки «Дезмоз», входящей в стандартный Экзайл. Операции допустимы только при наличии у соответствующего оператора доступа класса С. Подробнее...
Обратная установка! Дио заметался между рядов, торопливо вводя в поиск «Дезмоз». Пусто. Пусто. Опять.
Постепенно лихорадочный азарт исчез. Дио планомерно обходил библиотеку, вновь и вновь вводя название установки. Данные не утешали: обрывочные сведения, упоминания вскользь. Ссылка на материалы по «Дезмосу» была пуста, нужный блок информации был либо утерян, либо вынесен, либо не был доступен по рангу Дома Эраклеа.
Шли часы; наконец Дио обессилено опустился на пол, прислонившись спиной к стене.
— Знаешь, Люсиола, но ведь это уже в сотни раз больше, чем было у нас сегодня утром. Просто нужно искать дальше. Найти все, что нужно. Тем более что Экзайл у нас уже есть.
Он устало засмеялся.

Гильдия. Утерянные технологии. Белое Наследие, все то, на что были способны древние.
Дио летел на пределе мощности двигателя, ветер больно хлестал по щекам, но не мог выбить опасных мыслей из головы.
Он взвился в пике, впиваясь ваншипом в звездное небо. Нестерпимо хотелось разреветься. Или разбиться о землю. Или разлететься в пыль, как под кольцом сестры.
Древняя Гильдия. Они были способны создать Экзайлы. Могучее оружие, управляемое девами-ключами. Они практически всемогущи.
Об этом было страшно думать.
...На это было страшно надеяться. Сестра всегда казалась всесильной. Сотворенное ею не отменить. Как не воскресить умершего.
Дио зажмурился на мгновение.
Просто найти все, что нужно. Собрать полную информацию.
— Просто любопытство!!! — Дио закричал и вошел в тройную петлю, ветром, ночью и облаками заглушая неожиданную и опасную надежду.


Сегодня

Вторая Большая Гонка еще не была объявлена официально, но приблизительные сроки, кажется, знали все. Разве что в совсем уж необжитых местах, вроде ледяных пустынь за Гласисом, никто не был обеспокоен предстоящим событием.
Зато Фам обеспокоена была. Не занять в прошлой гонке призового места! То есть занять, но без Дио несчитово, а значит — не занять! Немыслимо! Да за кого они ее держат? Фам просто обязана была победить. И она прекрасно понимала, что так считают все.
Фам была очень обеспокоена — и в своеобычной манере беспокоила весь Кальтоффар. Даже Лили и Нико сменили привычные игры на беготню вокруг сарая, разметив прутиком на земле площадки для подзарядки клавдием.
Фам не находила себе места. Она ежедневно изматывала себя и Жизель тренировочными полетами с добровольцами из пиратов, ничуть не смущаясь тем, что количество добровольцев тает с каждым днем. Вечерами обе обессиленными падали на кровати, едва заставив себя умыться и снять одежду. С утра торопливо завтракали, дуя на чай и обжигая пальцы о горячий картофельный пирог, и вновь вылетали тренироваться. На износ.
— Расчетное время по маршруту Б 30 минут 52 секунды, — говорила Фам, и глаза сверкали азартом, – на 18 секунд быстрее, чем в прошлый раз!
— Да! — почти неслышно выдыхала Жизель и улыбалась.
До Большой Гонки оставалось не меньше полугода.

Дио нагрянул, как всегда — неожиданно. Фам и Жизель практиковались субботним утром. День выдался дождливый, но маршрут выбрали достаточно простой: вокруг Висячего камня, обогнуть Птицу, до Спящей и обратно. Фам с удовольствием вдыхала запах дождя. Они только вылетели и пока плавно кружили на «Веспе», приноравливаясь к погоде, когда в слоистых облаках мелькнул серебристый ваншип, метнулся в сторону, описав петлю над Птицей, и устремился к ним. Фам невольно засмеялась, узнавая стиль.
— Фам! Жизель! — раздался пронзительный голос; Дио летел, привстав в кресле пилота, и приветливо махал рукой.
— Жизель, он опять одной рукой пилотирует! — судя по голосу Фам, Дио у нее на глазах совершил очередное преступление перед лицом человечества. Или перед лицом Фам, что едва ли не более преступно.
— Он и летает без штурмана, — примирительно шепнула Жизель.
— Это лишь усугубляет!
— Фам! Жизель! Привет! — Дио подлетел к «Веспе», его ваншип завис в воздухе, почти на расстоянии вытянутой руки; капли дождя быстро высыхали на нагретой двигателем обшивке. — Как у вас?..
И не успел закончить.
— Наперегонки! Маршрут — за ведущим, финиш — у Спящей! — скомандовала Фам и без отсчета стартовала с места. — Лети за мной! Жизель, двигатель…
Их юркая «Веспа» сорвалась с места, обрывая фразу на полуслове. Дио азартно дернул штурвал и рванул следом.
Они мчались сквозь дождь. Капли, до этого не докучавшие, били в лицо и заливали очки. Впрочем, маршрут действительно был знаком.
— Через шестьсот метров поверни на пять часов, — голос Жизель был как всегда спокоен, — поднырнем под Арку.
Дио, выкрикивая что-то задорное, висел на хвосте, не обгоняя, но и не отставая.
«Веспа» шмыгнула под Арку — узкий проход между скал с опасно нависающим сводом. Ваншип Дио скользнул следом.
— Где он, Жизель?
— Позади. Нет, сверху!
Дио, увлекшись гонкой, скользнул под самой Аркой, едва не царапнув фюзеляж и чуть не задев «Веспу», вынуждая Фам и Жизель пригнуться. Фам бросила свой ваншип к земле.
— Извините! — судя по голосу Дио, он действительно сожалел, хотя скорость сбрасывать и не думал. И спустя мгновение: — Спящая! Я победил!


— Как?! Ну, как это у тебя выходит?! — разорялась Фам, смешно нахохлившись под большим полотенцем. Они сидели на кухне, за общим столом, и отпаивались горячим чаем после дождливой гонки.
Теплые полотенца тети Терезы и ее картофельные булочки согревали и придавали сил.
— Я старше и опытнее, — развел руками Дио и тут же поправился: — но у вас огромный потенциал, — он улыбнулся, — я возьму еще булочек?
— Возьми! Но это все равно несправедливо!
— Дио, а ты будешь участвовать в следующей Большой Гонке? — Жизель поставила чайник со свежей заваркой на стол и села рядом с Фам.
— Смысла нет, это парное соревнование, а я летаю один.
— Слушай! — Фам приподнялась и пристально уставилась на Дио. — А может, ты поэтому победил?! Потому что у тебя не было штурмана? Ваншип становится легче, и все такое!
— Нет! — на мгновение голос Дио стал непривычно резок, — если бы со мной был мой штурман, я бы побеждал всегда.
Фам осеклась.
— Я… прости. Я помню про…
Невысказанное повисло в воздухе. Фам неловко вздохнула. Эта тема была табу. Давно и прочно. Они тогда в первый и последний раз поссорились. Дио говорил о штурманах и вдруг упомянул его. Люсиолу, своего погибшего друга. И вскользь заметил, что смерть Люсиолы — это его, Дио, вина. И они разругались. Фам все требовала, чтоб он перестал себя винить, что это глупо и бессмысленно. А Дио говорил, что он был глупец и эгоист, и что это из-за него погиб Люсиола. А Фам горячилась и доказывала, что не может такого быть, а Дио кричал, что она глупая и ничего не понимает. Дио был в ярости. Впервые на ее глазах. Попытка снять с него вину злила его больше, чем что бы то ни было. Фам все пыталась объяснить ему, как он неправ, а потом ушла, в отчаянии хлопнув дверью. Помириться потом вышло как-то само собой, но тема с тех пор стала запретной.
Фам подняла глаза. Дио намазывал половинку булочки маслом молча, словно был целиком поглощен этим занятием.
— Еще чаю, Дио? — Жизель обладала удивительным умением вести себя так, как будто ничего не случилось. Что бы ни происходило: неловкая пауза в разговоре, атака вражеского корабля или неудачная вышивка на платье. Фам иногда ей завидовала.
— Да, спасибо, — отозвался Дио. — Я сам налью.
— Ты надолго к нам?
— Утром улетаю. Я тут пролетом, у меня в Адесе одно важное дело, и я очень долго к нему подбирался.
— Удачи тебе.
— Эй, Фам! — Дио улыбнулся ей, ловя взгляд. — Береги Жизель. И береги себя. Вы, девчонки, однажды обязательно победите в Большой Гонке!

С утра они обнаружили на столе записку: «Я не прощаюсь не потому, что сержусь на вас! Я просто очень спешу! Честно-честно!» И подпись «Дио», и сердечко.

***

Он действительно спешил. Еще год назад, когда разразилась война с федерацией Адес, до него дошли слухи от информаторов о подпольном рынке, где попадалось Белое Наследие. Большие торги здесь объявлялись раз в три месяца, — и сейчас, если информатор не ошибся и не соврал, на аукционе будет действительно стоящая вещь.
Рынок был расположен в необжитом районе; не знаешь — не найдешь. Большая полукруглая пещера, Лакос, раз в месяц оживала, наспех ставились палатки, остовы уличных кафе вновь обтягивались тканями, устанавливались генераторы для освещения. Взлетную площадку заполняли дорогие ваншипы, их владельцы степенно прогуливались под бдительными взорами своих и чужих охранников, пили вино и скучали в ожидании торгов. Пещеру наполняла жизнь, чтоб через пару дней все вновь исчезло, и лишь пара смотрителей и охранников Большого Тома дежурили, следя, чтоб случайный человек не наткнулся на нее, а если и наткнулся, то никому не смог бы уже рассказать.
«Как на Престеле», — подумалось Дио, — тогда тоже был подпольный аукцион и нелегальные гонки, в которых участвовал Иммельман. И был Люсиола.
Дио подошел к прилавку и рассеянно посмотрел на ряды украшений, — серебро, золото, какие-то блестящие камни. Ходили слухи, что здесь, в Лакосе, торговали всем, назови лишь цену; хотя, конечно, настоящий ажиотаж вызывало только Белое Наследие.
— Молодой господин желает что-то приобрести? — старик-торговец провел сухопарой рукой над великолепием, выложенным на прилавке. Ловко подцепил острым ногтем подвеску: — Позвольте обратить ваше внимание, серебро, но очень благородное, шесть сапфиров. Песочные часы символизируют скоротечность времени.
Дио посмотрел на подвеску в иссушенной старостью ладони продавца. На темной коже серебро казалось почти слепяще белым. Он знал этот символ: герб Гильдии Престела, мира в форме песочных часов, с узким горлышком, охваченным вихрем Гранд Стрима. Мира, откуда пришел Дио, Гильдии, из которой он родом.
Дио беспечно улыбнулся:
— Действительно милая вещица! Просто чудесная! Вероятно, вы хотели бы переговорить со мной наедине по поводу этой покупки?
— Вы очень проницательны для столь юного возраста, господин. Пройдемте со мной, — он на мгновение повернулся и крикнул куда-то вглубь: — Ятрос, проследи за магазином!

Они зашли в небольшую комнату, вся обстановка которой состояла лишь из пары кресел и стола, да у стены стоял дорожный сундук. Окна были занавешены, сквозь щели в шторах пробивались пыльные лучи. Охраны не было видно.
Старик присел в одно из кресел и гостеприимным жестом указал на второе:
— Вы Дио Эраклеа, несостоявшийся маэстро Гильдии Престела, — он не спрашивал — утверждал.
— Совершенно верно, — Дио остался стоять, — а вы…
— Я Нагиз Бехзад, я из Адеса, как вы понимаете.
— И какое у вас ко мне дело?
— Ох, молодые люди так суетливы! Не торопитесь, аукцион начнется не раньше ночи. Вы присаживайтесь, молодой господин, присаживайтесь.
Дио, поколебавшись, сел в предложенное кресло. Старик не выглядел опасным, не считая его пугающей информированности о личности Дио.
— Так вот, молодой господин, я расскажу вам историю. До меня дошли слухи о неком юном гильдийце, собирающем сведения о Белом Наследии, и даже — люди такое болтают! — проникшем в библиотеку Гильдии на юге Турана. Сложно было?
Дио пожал плечами и посмотрел на Нагиза, ожидая продолжения.
— Суровый вы молодой человек, господин Дио Эраклеа. Говорят, ее охраняли весьма умелые бойцы, — Нагиз позволил себе тонкую улыбку, — так вот, также до меня дошли слухи, что кто-то из Небесных Пиратов, активный участник нелегальных гонок, ищет кольца. Да, да! Гильдийские кольца. И платит за них неплохие деньги. Кажется, спускает все выигрыши. Коллекционеры столь увлеченные люди! — он тихо рассмеялся, явно наслаждаясь ситуацией. — Так вот, вы не поверите, но этот умелый пилот и заядлый коллекционер колец пилотирует белый ваншип, совсем как те модели, что прилетели с последним Экзайлом. И более того, этот славный юноша выглядит совсем как гильдиец! Удивительно, не правда ли? Мир, несомненно, обречен, если дошло до того, что Гильдия прибилась к Небесным Пиратам. Что бы сказал мой дед, если бы услышал такое?!
Нагиз с сокрушенной улыбкой посмотрел на Дио. Дио скользнул пальцами по бедру, нащупывая кинжал Гильдии.
— Вам нужно кольцо, выставленное сегодня на торгах, не так ли, юный господин? Я достану его вам.
Дио поднял на него глаза:
— Здесь нет охраны. Почему?
— Она за стеной, и я не боюсь; вам нет резона меня убивать. Это кольцо — редкость, про него прошел ужасающий слух, что оно уничтожает владельцев. За такую диковинку не грех и побороться, вам, молодой господин, просто не хватит денег. А я достану его для вас. Бесплатно, — Нагиз сделал расчетливую паузу, — всего лишь за небольшую услугу.
— И что это за услуга?
— Мне нужно пробраться в Гласис и передать кое-какие сведения. Судя по вашим успехам в Туранской библиотеке, вы справитесь. Скорее всего. Заодно, — вы знаете, моя щедрость сегодня не знает пределов, — навестите библиотеку в Гласисе. Вам она наверняка интересна. Вы согласны?
Дио помолчал.
— Просто передать сведения? Не высоковата ли цена? Даже если в Гласис…
— Ох, молодой господин, в моем возрасте понимаешь, что цену имеет только своевременная информация. Все остальное тлен. Вы, наверное, заметили, что я люблю быть в курсе?.. Ну, так что?
Старик был прав, денег действительно могло не хватить, за кольцо со столь богатой историей, а Дио мог поклясться, что это действующее кольцо класса А, ему не сцепиться с богачами. Несмотря на все выигрыши.
— По рукам, — сказал Дио, вставая с кресла.
— Вот и прекрасно, в наши времена и не надеешься встретить такого разумного юношу, — Нагиз встал с кресла и подошел к двери, приглашая за собой. — Кстати, а где вы держите кольца, молодой господин? По слухам, они обладали великой силой.
— Я их уничтожаю.
— Ах, до чего же вы интересный молодой человек!..
Дио улыбнулся и пожал плечами. Не объяснять же, что Дома этих колец давно мертвы, а Экзайлы неизвестны. К тому же большинство колец оказались просто сломаны. Иначе бы они не обошлись ему столь дешево.
— Простите, господин Нагиз, эта подвеска с Престела… С вашего позволения, я бы все-таки купил ее. На память.

***

— Иногда мне кажется, что я зря тешу себя иллюзией, что ты числишься в штате «Сильвиуса», — Татьяна Висла, капитан «Сильвиуса», также известного под именами «Бог Смерти» и «Корабль-Призрак», гневно меряла шагами рубку, отчитывая нерадивого подчиненного. Подчиненный сидел на столе и беспечно улыбался.
— Не зря! Я же вернулся. В Туран я слетал, все, что нужно, передал. Я просто навещал Фам.
— Я догадалась.
Татьяна, нахмурив брови, посмотрела на Дио. Тот сидел на столе и болтал ногами. Все такой же, словно не взрослеет, словно ничто его не тревожит. Иногда он просто выводил ее из себя. И если б она не знала его лучше…
— Интересное кольцо.
— Приобрел по случаю, — Дио улыбнулся, не отводя взгляда.
— Как погода в Адесе?
— Решил не долетать до них.
— Как Фам?
— Готовится выиграть главный приз в Большой Гонке. Кстати, ты можешь помочь мне с Гласисом?
— Я и не сомневалась. Стоп. А что с Гласисом? — Татьяна оперлась на стол и оценивающе приподняла бровь. — Только не говори мне, что ты сделал что-то, из-за чего нас через пару минут атакуют их истребители. Иначе я тебя действительно разжалую. И еще вычту стоимость испорченной обшивки «Сильвиуса».
— Я еще не сделал! — Дио успокаивающе помахал рукой. — Пока. Мне нужно попасть в библиотеку Гласиса. Но чтобы проникнуть в библиотеку, сперва нужно проникнуть на территорию Гласиса. И я бы мог попытаться проскользнуть, но только если б кто-то отвлек пограничный огонь на себя. И в первую очередь отвлек Жриц. И это должен быть кто-то серьезный. Кто-то вроде «Сильвиуса». Допустим, у вас проблемы со связью, и вы не отвечаете на требования развернуться…
Он помахал рукой в воздухе, описывая что-то вроде полупетли.
— Дио. Во-первых: ты идиот. Во-вторых… — Татьяна подошла ближе, ловя его взгляд. — Зачем?
Дио отвернулся, глядя в иллюминатор, и надолго замолчал, подбирая слова. За стеклом мелькали облака, корабль шел к Анатолю. К здешнему, земному Анатолю.
— Если я скажу, это прозвучит слишком глупо.
— Просто скажи — это то, из-за чего ты тратил все свое время, пропадал невесть где и преступным образом манкировал своими обязанностями на «Сильвиусе»?
Дио поднял глаза:
— Да. Это оно.
— Ты идиот. И сволочь. И подставляешь нас, — Татьяна улыбнулась. — Мы сделаем это. Но учти, Анатолю не нужен дипломатический конфликт с Гласисом. И спасать тебя никто не придет.
— Неважно! Татьяна! — Дио прыжком соскочил со стола и совершенно по-детски повис у нее шее. — Спасибо, Татьяна!
Татьяна протестующе вскрикнула:
— Дио! Прекрати, Дио! — она сделала шаг назад, покачнувшись. — Тебе сколько лет, чтоб так себя вести?! Дио! Я твой капитан!
— Спасибо, Татьяна! — он отпрыгнул назад и перевел дыхание. — Это лучшее, что ты могла бы сделать.
Глаза Дио сияли.
Татьяна хмурилась, пряча улыбку. Совершенно не меняется!..

***

Нагиз Бехзад был прав — Гласиас был самым высокоразвитым государством Земли, наиболее цельно и умело использовавшим гильдийские технологии. И если в чьей библиотеке и искать полные данные, так в той, которая находится на территории Гласиса. Но это же и осложняло задачу: в Гласисе библиотекой действительно пользовались и, зная о бесценности хранимой там информации, охраняли.
Человек, которому Нагиз просил передать информацию, рассказал, как выйти на хранителя, а также, в обмен на небольшую сумму денег, о некоторых его пагубных пристрастиях. И приятную мелочь: что хранитель знает не только гласийский. Дио перевел дух, — он никогда не был силен в языках.

— И почему я должен пускать тебя в Библиотеку, мальчик? — хранитель улыбался издевательски. Он был, вопреки традициям, совсем еще не старик, хотя волосы были по-гильдийски совершенно белы, впрочем, как у многих в Гласисе. Высокий, он смотрел на Дио сверху вниз и рассеянно подбрасывал на ладони яблоко.
— По слухам, вы сейчас несколько стеснены в средствах. А я же, напротив, за возможность изучать книги по ночам, чтоб не мешать посетителям, — Дио миролюбиво светился улыбкой, — мог бы вас щедро отблагодарить.
— Слухи разные ходят… ты так уверен, что они верны?
— Если я смущаю вас, я мог бы умолчать о том, что мне известно, но, — улыбкой Дио можно было бы освещать небольшие помещения, — но я мог бы платить регулярно.
— Регулярно, говоришь? Меня Маркус зовут.
И он протянул руку для знакомства.

Дио приходил каждый вечер и ночи напролет торчал в библиотеке.
— Что ты ищешь, парень? — в очередной раз смеялся Маркус, забирая ежедневную плату. Приятный и неутомительный заработок для заядлого игрока.
— Это личное.
Маркус приложил ладонь к панели. Странно, но в Гласисе вход в библиотеку не требовал объявления своего Дома.
— А в прошлый раз ты сказал, что хочешь выиграть Большую Гонку.
— Для меня это очень личное.

— Как успехи, парень?
— Продвигаются, — Дио отвечал рассеяно, перенося что-то из блока информации на отдельный лист. Под его глазами залегли глубокие тени. Маркус перегнулся, разглядывая схему, расчерченную на листе.
— Говорят, в гильдийских технологиях скрыта огромная сила. Зачем она тебе? На гонке? Хочешь всех победить?
— Никакой гонки. Просто хочу вернуть долги.
— Личные?
— Самые личные.

— И все-таки, зачем тебе это все?
— Хочу заставить это кольцо сделать то, что мне нужно, — Дио вертел в пальцах перстень, пристально вглядываясь в безделушку.
Маркус хмыкнул. Судя по всему, малец в отчаянии. Такой скрытный был, последние три дня и вовсе молча отдавал деньги, терпеливо ждал, когда Маркус откроет вход, и пропадал в коридорах. А сейчас вдруг заоткровенничал, досадливо кривясь.
Маркус посмотрел на кольцо с любопытством. Дио прикрыл глаза и добавил со странным выражением:
— Семейная реликвия.
— Гильдийское, — Маркус понимающе хмыкнул.
— Что ты знаешь о Гильдии, Маркус? Я, как выяснилось, почти ничего.
— Мало, мне неинтересна эта фигня. А вот сегодня я поставил на «Серую стрелу», вот это интересно! Как она сегодня вечером придет. Тебе, кстати, точно это все не для Большой Гонки?! Вот где бы я поставил на все деньги!
— Знал бы ты, как мне плевать на гонку, Маркус.

— Ты здесь уже два месяца, парень. И Большая Гонка через месяц. Не закончил еще?
— Все в порядке, — Дио поднял голову и неожиданно улыбнулся, — завтра я вас покину.
Маркус кивнул.

***

Днем, когда Дио отсыпался перед ночным полетом, на него напали. Действовали быстро и профессионально, так что Дио успел лишь мысленно проклясть свое решение повременить с вылетом из Гласиса. Дальше была только темнота.

Он пришел в себя уже привязанным к стулу. От удара по лицу, не сильного, так — привести в чувство.
Дио открыл глаза. В комнате было светло, пожалуй, даже чересчур, и он прищурился. Напротив стояла девушка в форме Жрицы, чуть поодаль — двое мужчин в гражданской одежде и Маркус.
— Ну, как, пришел в себя? — Жрица говорила без акцента, видимо, часто бывала в Туране или Адесе. — Как твое имя?
Она подошла и осторожно взяла его двумя пальцами за подбородок.
— Маркус? Почему? Тем более я же заплатил тебе, — задал Дио более интересующий его вопрос.
Жрица презрительно фыркнула:
— Можно думать, что Гласис делится знаниями с чужаками!
— А ты заработок с предательством родины не путай, — отрезал Маркус и повернулся к Жрице, — это он, говорю же вам. Я могу идти? Вы ж все равно вызовете, если понадоблюсь.
Жрица махнула рукой:
— Отпустите его. Так как тебя зовут, парень?
Дио промолчал.
— На кого ты шпионишь? Туран? Адес? Этот новый Анатоль? Что это за кольцо? В чем его сила? Что ты искал у нас?
Вопросы сыпались один за одним, Дио молчал.
— Так дело не пойдет. Ты должен отвечать сам. Я не очень люблю так поступать, но сам понимаешь, когда страна в опасности — не до сантиментов.
Жрица глубоко вздохнула и прикоснулась пальцами к вискам, словно от сильной головной боли.
— Ребята, поработайте над ним, а я пока выпью кофе. У вас на все не больше часа.
Дождавшись, когда Жрица выйдет, гласиец, тот, что стоял правее, вальяжно подошел к Дио и доверительно сообщил:
— Меня зовут Кир, а тебя?
И тут же коротко, без замаха, ударил под дых.
Когда перед глазами перестали мелькать звезды, Дио поднял голову.
— Как тебя зовут? — повторил Кир и ударил по лицу. Из разбитой губы потекла кровь.

***

Я все проиграл, Люсиола. Я все поставил на кон и все проиграл. Я, наверное, такой же азартный дурак, как Маркус. Так глупо — узнать все, чтоб вернуть тебя, все, что нужно, — и так нелепо попасться. А я почти поверил, что смогу. Ты прости, Люсиола. Кажется, я опять тебя подвел.
Дио повернулся на койке, стараясь устроиться так, чтоб меньше болело сломанное ребро.
Гласийцы держали его уже неделю, если он не сбился со счета.
Однажды он сломался, кажется, на четвертый день — было очень больно. Рассказал про кольца и назвал свое имя. Впрочем, ему все равно не верили и в последние дни пытались добиться, на какую разведку работает Дио.
Кажется, они склонялись к Турану.

— Ох, милый мой Дио, ты думаешь, я поверю в эту чушь про кольца? Или ты меня за идиотку считаешь? — так и оставшаяся безымянной Жрица холодно взирала на него, прислонившись к стене.
— Вы очень на мою сестру похожи, — устало сказал Дио, и Кир его снова ударил. Дио взвыл. Кажется, прошлые дни не оставили на нем живого места.
— На кого ты работаешь, парень? — Жрица не уставала задавать вопросы.
— Ни на кого. Я просто хотел... — он запнулся, — я хотел прочитать про кольцо.
Кир снова размахнулся.
— Стой, не бей, есть идея, — жрица повелительно подняла руку, — это кольцо?
Дио вздохнул:
— Да. Вы уже показывали мне его.
— И ты утверждаешь, что оно уничтожает всех, кто его наденет? Как ты сказал? Индивидуальные кольца класса А, также известные, как Сфонгари?
— Да. И это оно.
— И мы не слышали о них раньше, потому что во всех остальных Гильдиях они были сломаны, осталось лишь престельское.
— Да. Я это уже говорил. Это все я прочел.
— Когда мы тебя взяли, оно было у тебя на пальце.
— Я гильдиец, может, поэтому...
— Во мне тоже есть гильдийская кровь, — усмехнулась Жрица, — посмотрим, — она одним движением вытряхнула кольцо из прозрачного пакета, — вот так.
Дио дернулся и закричал, глядя, как она опускает на палец кольцо.
— Как видишь, врунишка, ничего не происходит! — она довольно рассмеялась, видимо, это было совсем не больно; а Дио, онемев, смотрел, как Жрица медленно начинала рассыпаться. Тело таяло в воздухе. Жрица смеялась. Выглядело жутко и нереально.
Мгновение — и кольцо, ничем не удерживаемое, упало на пол.
— Ах ты, сука! — Кир ударил так, что Дио отлетел к стене, вместе со стулом, сдирая и выворачивая прикованные к спинке запястья.
Дверь распахнулась.
— Нельзя шевелиться! — скомандовал незнакомый голос.
Или знакомый?
Дио приподнял голову. В дверях стояла та гласийская жрица, пилот, занявшая второе место в прошлой Большой Гонке. Диан. Она быстро добавила что-то по-гласийски и взмахнула пистолетом в сторону Кира. Тот скривился и послушно выбросил оружие. Ее подруга, штурман, имя Дио не помнил, появилась в проеме двери и быстро скользнула, обыскивая Кира. Кинула ключи от наручников Диан. Та подошла к Дио и опустилась на колени, освобождая его.
— Ты уходишь со мной. Я пришла спасать тебя. Я знаю, где твой ваншип.
Диан говорила с сильным акцентом, забавно придыхая в конце слов, из-за чего возникало ощущение, что она запыхалась от бега.
— Зачем? У тебя будут неприятности! Диан, твоя страна не простит...
— Не будет, — отрезала Диан, — Талию убирают. Она не нужная Лавзу. Надо уходить, пока стреляют.
Дио со стоном поднялся. Больно отозвалось сломанное ребро.
— Твое ранение значительно?
— Нет, ерунда, уходим! Надо только кольцо забрать. И улик... мои записи.


Они вбежали в ангар, — Дио, Диан и ее безмолвная, но чем-то сильно недовольная штурман. Дио вскарабкался в кресло пилота. Это далось с трудом. Штурман Диан пробормотала что-то про неуклюжих бесполезных мужчин. Не на гласийском, явно в расчете, чтоб он услышал.
— Дио! — крикнула Диан снизу, — расскажи Фам, что я буду побеждать ее на Большой Гонке! Дио, мы увидимся на Большой Гонке? Ты нашел себе штурмана?
Дио удивленно уставился на Диан. Его заключение, стрельба, побег — вопрос казался настолько неуместным...
— Большая Гонка? Штурмана? — он, не сдержавшись, рассмеялся.
Дио смеялся, морщась от боли в сломанном ребре, но не мог остановиться. Смеялся так, что на глазах выступили слезы. Диан недоуменно улыбалась с земли. Ее штурман сердито крикнула:
— Дио? Хватит! Ты должен лететь быстро! Пока стреляют. Нас будут ловить!
Дио рванул штурвал, и ваншип стремительно вылетел из ангара, растворяясь тенью в холодном гласийском небе. Ничто не могло стереть улыбку с его лица.
— Спасибо вам! Спасибо, Диан! Больше меня ничто не остановит.

***

Дио никогда не славился умением подчиняться дисциплине. Серьезным, собранным и исполнительным Винсент видел его только в воздушном бою, все остальное время Дио с удивительной легкостью пренебрегал и уставом, и субординацией. То, что он числился на военном корабле, никогда его не смущало и не мешало время от времени пропадать неделями в неизвестных краях. А затем появляться как ни в чем не бывало, улыбаясь, как ясно солнышко, с ворохом каких-то нелепых сувениров.
Обычно на это не обращали внимания. Это же Дио! Но сейчас Винсент действительно на него был зол.
— Он самый безалаберный и недисциплинированный человек из всех, кого я знаю, — Винсент стоял у фальшборта, нервно постукивая костяшками пальцев по поручню. — Значит, Гласис?
— Худший подчиненный, которого только можно представить, — согласилась Татьяна, — Гласис.
Татьяна прибыла на "Урбанус" со скверными новостями. Как обычно кратко рапортовала обо всем необходимом и в конце, сжимая губы в тонкую полоску, сообщила о Дио.
Винсент посмотрел на нее. Татьяна хмурилась. Нервничала.
— Гласис — это скверно. Все-таки зря ты помогла ему.
— Иначе он улетел бы один, и тогда шансов у него было бы гораздо меньше.
— И с тех пор он не отвечал?
— Ни разу. Я выходила на связь с Диан, она говорит, что пока не может его найти. У них в стране назревает очередной переворот, а это затрудняет поиски.
— Ненормальные гласийцы, — Винсент поморщился.
Татьяна неопределенно хмыкнула, выражая не то согласие, не то неодобрение.
Они помолчали, глядя, как закатное солнце красит далекие облака в недобрый красный, затем повернулись, чтоб уйти с палубы. С квартердека блеснул сигнал, разрешая приземление малому судну.
Татьяна развернулась и, прикрыв глаза от солнца, всмотрелась в небо:
— Твои возвращаются?
— Мои все на борту, — сказал Винсент и тревожно нахмурился.
В небе сверкнул уже различимый ваншип.

Они встречали его на взлетной полосе.
Дио, вопреки обыкновению, не выпрыгнул из кабины, а осторожно спустился. Татьяна разжала сжавшиеся было кулаки.
Дио, изможденный, с разбитым лицом, стоял, опершись рукой на ваншип.
— Привет, Татьяна. Я вернулся.
— Дио! Какого черта? — Татьяна бросилась к нему. — И, черт возьми, ты ранен!
— Я подрался, — Дио отвёл глаза и неопределенно махнул рукой, — привет, Винсент! Мне нужно увидеть Аль! И еще Экзайл. Есть одна глупая затея.

***

Альвис стояла, сложив руки за спиной, как прилежная ученица, и покачивалась с пятки на носок.
— Аль, ты понимаешь, я активирую тебя, а ты затем обращаешься к "Дезмозу" и...
— Я поняла, Дио! Еще в те разы! Не переживай! А если не получится, мы будем пробовать столько, сколько понадобится.
Дио потер переносицу:
— Не хотелось бы тебя мучить. Винсент, ты присмотри за ней, и если что-то пойдет не так... Ну, ты понимаешь. Я в зал пойду. Ну, туда, где все...
Он замолчал, развернулся, взмахнув руками, и, фальшиво насвистывая, спустился по лестнице. Аль подошла к стеклянной перегородке, подтянулась за поручень, глядя, как Дио входит в зал, и категорично заявила:
— Взрослый, а дурак!
— Мы все такие, Аль. Ты готова?
— Конечно!
Винсент положил руку ей на плечо:
— Что находится за Небесами? То, что ведёт заблудших детей к матери — Экзайл.
Альвис откинула голову. Винсент смотрел, как сияние охватывает тело Аль, обходя его ладонь на ее плече. Не холодное и не теплое. Никакое.
Он не знал, что делала Альвис, когда она, закрыв глаза, шептала неведомые команды Экзайлу. Только спустя несколько бесконечных минут в зале сверкнула вспышка.
Дио в зале прикрыл глаза, его белые одежды трепал невесть откуда взявшийся ветер. Раздалось гудение и повторная вспышка.

Винсент зажмурился. Когда он открыл глаза и припал к стеклу, отделявшему зал от него и Альвис, Дио был не один.

Завтра

Дио стоял посреди экзайловского зала. Дым или пар, — он помахал рукой, — медленно расходился. Сквозь дымку виднелось тело.
Дио сделал шаг вперед.
— Господин Дио?
Голос, знакомый до боли. У Дио дрогнули руки. Напряжение, страх, все переживания и утомительные поиски отступили. Все. Дурацкая вера в чудо воплотила его, глупая, бесправная мечта — сбылась.
Дио бросился вперед, спотыкаясь, — гильдийская ловкость пропала, словно ее никогда и не было, — и судорожно обнял Люсиолу. Действительно Люсиолу. Настоящего. Живого. Кожа под ладонями почему-то была влажной. Дио ткнулся лицом в шею Люсиоле и расплакался. Он все пытался остановить себя, но слезы катились из глаз, все невыплаканные за долгие два года слезы.
Люсиола осторожно положил руки ему на плечи:
— Господин Дио?
— Люсиола! Прости меня! — Дио обнимал Люсиолу и безудержно плакал. — Я был такой дурак, я все исправлю! Прости меня!
— Господин Дио! Что происходит?! Пожалуйста, господин Дио, не плачьте!
— Я был плохим другом тебе, Люсиола! Я все исправлю!
— Господин Дио!

— Это чудо, – прошептала Аль. Сияние Экзайла вокруг нее погасло, она стояла, приходя в себя. Пошатнувшись, она взяла за руку Винсента, — после активации всегда немного немели ноги.
— Это точно, — Винсент улыбался, — не хочешь пойти обнять Люсиолу?
— Я подожду, — улыбнулась Аль, — я не хочу там мешаться пока. Это чудо для них двоих. У них на него персональное право.

А в зале плакал бесконечно счастливый Дио, прижимая к себе Люсиолу.

<a href="http://fk-2012.diary.ru/?tag=4502465" title="Следуй за нами!" target=_blank><img src="http://storage2.static.itmages.ru/i/12/0801/h_1343826374_8234475_af055831e0.jpeg" alt="Следуй за нами!"></a>

Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - миди "Право на чудо"

@темы: «Last Exile», ФБ2012, fandom Last Exile 2012

---

fandom Last Exile 2012, 2 уровень, мини

очень рекомендую. Особенно первый текст -- это всерьёз! Не на шутку хорош также "Мяу-фактор", но совершенно иным образом )
Да и остальное читается славно. Вот только перевод меня смущает. Ну, даже мелкие тексты чисто и красиво перелагать -- много времени и сил надо. Впрочем, думаю, многое зависит от качества языка исходника. Чем хуже язык (чем слабее автор способен думать и излагать), тем безнадёжней дело перевода.

01.08.2012 в 18:33

Пишет  fandom Last Exile 2012:

2 левел: мини. fandom Last Exile 2012

Название: Уважаемый человек
Автор:  fandom Last Exile 2012
Бета:  fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1212 слов
Персонажи: Моран Шетланд, НМП
Категория: джен
Жанр: повседневность
Рейтинг: G
Краткое содержание: про наговор Морана Шетланда

— Ать-два! Ать-два!
Голос офицера отдает жестью. Точь-в-точь как в мастерской, когда бьют киянкой по мятому куску обшивки.
— Ать-два! Ать-два!
Бух! Бух! — грохочут тяжеленные сапоги, взметая чудовищные клубы пыли, душным маревом надолго повисающей в воздухе.
— Ать-два! Ать-два!
Прет через плавящийся на солнце городишко мокрое, пропотевшее насквозь, многоногое чудище.
Прет, дробя жалкие остатки мостовой. Мимо глухих стен домов, таких же серых, как окрестные скалы. Мимо кособоких утлых лабазов. Мимо крошечных, заваленных разномастным товаром прилавков. Мимо немногочисленных — по послеполуденной-то жаре — прохожих. Мимо разморенных торговок, укрывшихся под неказистыми своими навесами. Мимо совсем юной еще пары: высокий чернявый парень осторожно сжимает хрупкую ладошку спутницы (и оба по-разному, но в равной мере, чужды этой пыльной душной улице). И мимо замершего на углу тощего босоногого мальчишки в засаленной сверх всякой возможности куртке из тех, что так любят механики — за грубую, но поистине неснашиваемую ткань и множество крупных карманов. Куртка мальчишке безбожно велика. Нижний край, оттянутый плотно набитыми чем-то металлически позвякивающим карманами, опасно путается между мосластыми, сизыми от не сходящих синяков коленями. Но мальчишка не замечает ни этого, ни жары, ни ужасающей пылищи, заполонившей улицу. Сияющие от восторга глаза прикованы к мерно шагающим мимо шеренгам анатольских стрелков. Но даже их паренек не видит по-настоящему. Не видит потных, посеревших от пыли лиц и таких же мундиров. О нет! Такого просто не может быть. Мундиры бывают только лазоревые, как небо, с которого не иначе как чудом спустились в жалкий городишко эти полубоги. Лазоревые мундиры с белыми обшлагами. И среди этой лазури редкими золотыми искрами — наградные планки. Одна большая. Или хотя бы четыре в четверть. Промелькнули две больших. Или показалось? Мальчишка сунулся было следом за завернувшей за угол шеренгой — и тут же ткнулся в носом в выгоревший, потрепанный и теперь уже совершенно не похожий на небесную лазурь бок.
— Орлы! — скрипучим басом изрекает бок. То есть не бок, конечно, а его обладатель.
Мальчишка задирает голову вверх. Там обнаруживается острое худое плечо с неровно свисающим эполетом, торчащий из-за него сизый нос в красных прожилках, с полуседой щеткой усов снизу, и совершенно лысый череп с оттопыренным ухом и блеклыми старческими веснушками.
Старик Этланд. Очень уважаемый человек в городе. Ему даже «У Вилли» наливают бесплатно. Он тоже когда-то был стрелком. Ветеран! Вон как сияют золотом на солнце пять больших наградных планок! У мальчишки захватывает дух всякий раз, когда он их видит. Вот бы и…
— Простите, господин Этланд, — торопливой скороговоркой выпаливает мальчишка, но дед его, похоже, не слышит. «И то верно, он же почти глухой», — спохватывается сорванец и громко повторяет:
— Извините, господин Этланд!
— Что, сынок, хороши? А вот в моё время… — изрекает дед, кося на внезапного собеседника выцветшим слезящимся глазом.
Все в городе знают эту присказку, с которой начинаются все истории старого стрелка. Да и сами истории уже знают мало не наизусть. И только малолетний помощник механика из ангара все еще готов часами слушать их, сидя на ржавом остове ваншипа, который уже не первый год врастает в землю в тени ангара. Но и этому бессменному слушателю сейчас недосуг. Ведь вон она, живая сказка и заветная мечта, грохает тяжеленным сапогами по облезлым камням, бурлит лазурной рекой мундиров, то и дело отблескивает золотом.
— Ать-два! Ать-два!
Бух! Бух! Мальчишка смотрит, разинув рот. И дела ему нет до того, что какой-то старик желает общения. Старика это, конечно, злит. И вот, когда почти весь синий грохочущий змей уже утягивается за очередной изгиб кривой улочки, а пацан готов последовать за ним (ведь еще три квартала и целый пустырь между крайними домами и площадкой, где садятся катера с гигантских военных кораблей)… Именно в этот момент дед решается на крайнее средство:
— Хочешь так же?
Мальчишка опускает уже занесенную для шага ступню, серую от пыли. Недоверчиво косится на старикана. Ничего подобного тот ему еще никогда не говорил. А вдруг и правда знает что-то такое…
— Ать-два! Ать-два! — уже начинает затихать в дальнем конце улицы.
Пацан окидывает пытливым взглядом ветхую, чуть кособокую фигуру старика, изрядно присыпанную пылью, и вздыхает: «Да нет. Откуда? А может, всё же…».
— Еще как, — безрезультатно пытаясь скрыть волнение, выдавливает мальчик. — Да только там же страшно высоко, наверное… и вообще страшно.
Мальчишка не боится показаться трусом. Он ведь не трус! Стал бы трус на спор прыгать с одной крыши ангара на другую. Никто кроме него, между прочим, не отважился!
— Это если не знать верного наговора, — скрипучий голос заговорщически понижается до шелестящего шепота, и малец невольно подается навстречу деду.
— А вы… знаете? — голос всё-таки срывается.
— А то, — хитро щурится старик.
— А… а расскажете?! — вид у мальчишки настолько потешно решительный, что старик едва приметно усмехается в пыльные усы, отчего тут же и закашливается, тяжело хлопая себя ладонью по впалой груди. Мальчишка ждет, пока его отпустит, нетерпеливо перекатываясь с носка на пятку и обратно.
— Только если поклянешься самой чистой водой, что никому и никогда не расскажешь того, что услышишь сейчас, — скрип стариковского голоса становится очень грозным.
Но мальчишка не боится, только торопливо кивает. Над вихрастой макушкой взметается облачко пыли.
— Тогда слушай, — две головы, седая от старости и седая от пыли, уже почти соприкасаются, — и запоминай!
— Я запомню! — горячий детский шепот обжигает заросшую щетиной впалую щеку.
— Каждый раз перед боем постоянно повторяй про себя или так тихо, чтобы никто не услышал… Тебя как зовут? — интересуется вдруг старик совершенно будничным тоном, сбивая всю торжественность момента.
— Да вы же… Моран меня зовут, — вздыхает мальчишка, припоминая услышанное от господина врача Мидуэя мудреное и непроизносимое слово: ска-ре-лоз?
— Ну вот, Моран, — снова таинственным шепотом продолжил дед. — Повторяешь, значит… А фамилия как?
— Шетланд, — тяжелый нервный вздох.
— А не родственник ли ты…
— Нет! — мальчишка уже откровенно злится. — Господин Этланд, вы мне что-то важное сказать хотели.
— Я? Ага, ну да. Хотел, — дед кивает. — Значит, так и говоришь: «Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда». И повторяешь, пока язык не заболит. И ни одна пуля тебя не найдет.
— И всё?
— И всё. Верное средство. Посмотри на меня.
— А как же сила? Всякие умения? Стрелять там… или еще чего, — мальчишка неопределенно возит в пыли ногой. Вид у него довольно разочарованный.
— Это всё дело десятое, — неожиданно грустно отвечает дед. — На войне главное что?
— Смелость?
Старик горько усмехается:
— На войне главное — не сдохнуть. А мой наговор на удачу самый верный. Верней не бывает.
— Спасибо вам, господин Этланд, — вздыхает Моран и плетется прочь, шаркая ногами так, что пыль взлетает до самых ободранных коленок. Догнать стрелков уже нечего и думать.

…Ночь в это время года совсем не приносит прохлады. Моран в растянутой отцовской майке валяется поверх сильно траченного молью одеяла. Не спится. То ли от духоты, то ли от мигающего света керосинки, без труда проникающего в его угол сквозь полупрозрачную, ситцевую в цветочек, занавеску: мать снова шьет по ночам, дожидаясь отца со смены, а чаще из кабака… То ли оттого, что дурацкий наговор дурацкого старика никак не идёт из головы. Засел, как щепка, и хоть ты тресни!
— Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда, — шепчет мальчишка в облупившийся закопченный потолок. — Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда. Пули Дизита не коснутся тела Морана Шетланда… Пули Дизита…
И сам не замечает, как приходит сон.
Во сне он — высокий красивый офицер. В великолепном лазоревом мундире с ослепительно сияющими обшлагами. И с целыми рядами наградных планок на широкой могучей груди. И он шагает по главной улице родного городка. А все встречные говорят ему вслед: «Вот поглядите, это Моран Шетланд! Уважаемый человек!» И ни одна пылинка или песчинка не смеет сесть на все это великолепие.
Высоко над раскаленной землей, там, где всё же есть место прохладным порывам ветра, вереницей огней уходит в темноту анатольский военный флот. Курсом на Минагис.

Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Уважаемый человек"

Название: Кстати, я вылетаю к тебе
Автор:  fandom Last Exile 2012
Бета:  fandom Last Exile 2012
Размер:мини, 1085 слов
Персонажи: Татьяна Висла, Алисия Эгрю, упоминается Алекс Роу
Категория: джен, пре-фемслеш
Жанр: повседневность, флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: переписка Татьяны и Алисии
Примечание: таймлайн до событий первого сезона.

12 мая
Здравствуй, Татьяна.
Надеюсь, у тебя все хорошо. Ты улетела так неожиданно. Наши все беспокоятся, как ты, все-таки проигнорировать распределение, улететь на свой страх и риск — это очень странно, хотя, пожалуй, и в твоем стиле. Но, может, оно и к лучшему. В корпусе тебе всегда не хватало свободы.
Вот только я немного переживаю. Это не из-за той истории с книгами и тем абсурдным обвинением?! Все же вроде закончилось благополучно…
А мы все еще в городе, ждем распределения. Такие солнечные дни выдались, совсем уже весна, днем, правда, очень жарко в зимней форме, а летнюю нам до сих пор не выдали, какие-то задержки. Ты ведь помнишь, как это бывает!
Николас вчера опять позвал погулять по набережной. Не понимаю, на что он рассчитывал, неужели трех отказов было мало?
Как ты? Удалось повидаться с родителями?
Алисия Эгрю

3 июня
Здравствуй, Алисия.
Отец по-прежнему болеет. Оставила им денег. Лечу на восток.
P.S. Старшие курсы решила не заканчивать. Разумеется, не из-за тех дурацких книг, — отцу нужны деньги на лечение. Сейчас ищу работу.
P.P.S. Николас всегда был идиотом.
Татьяна Висла

28 июня
Здравствуй, Татьяна.
Спасибо, что ответила так быстро!
Я все еще в городе, но ходят слухи, что нас распределят на восток. Может статься, у нас получится увидеться. Я была бы рада, я уже скучаю по тебе.
Знаешь, я вчера вспоминала, как мы познакомились. Помнишь, два года назад? Ты тогда защитила меня от девочек из третьей спальни, когда они опять забрали мои вещи. А я ведь тогда так удивилась. Такая популярная девушка, сильная, независимая и самый талантливый пилот в корпусе, и вдруг тратит свое время на меня.
Я тебе не говорила тогда, но я была бесконечно тебе благодарна. Впрочем, я и сейчас благодарна. Девчонки из третьей спальни были очень назойливы, поначалу, конечно, меня не сильно задевали их нападки, но они становились все злее и злее. И когда \\\"зачеркнуто\\\" Словом, спасибо тебе.
Николас заходил вчера и звал в театр. Отказалась. Погода уже откровенно душная. Хорошо, что наконец выдали летнюю форму.
Алисия Эгрю

23 июля
Здравствуй, Алисия.
На востоке встретиться не получится. Я сейчас на «Сильване». Не спрашивай, как это вышло, это долгая история. Думаю, я здесь задержусь на некоторое время. Если жалование устроит.
P.S. Передай Николасу, что если он будет тебе докучать, то ему придется разговаривать со мной.
Татьяна Висла

7 августа
Татьяна!
Это та самая «Сильвана»?! С тобой все в порядке?! Тебе не нужна помощь?
Пожалуйста, ответь как можно быстрее!
Алисия Эгрю

24 августа
Здравствуй, Алисия.
Я в полном порядке.
На «Сильване» все нормально, не верь глупым сплетням. Капитаном здесь мрачный хмырь, но дело свое знает. Народ в целом неплохой — профессионалы. Жалование адекватное. И корабль великолепный. Мне все пока нравится.
Татьяна Висла

19 сентября
Здравствуй, Татьяна.
Я рада, что у тебя все хорошо. Если тебе не сложно, напиши про «Сильвану» подробнее, мне очень интересно. Все-таки легендарный дредноут. «Сильвана-убийца»! Про нее ходит так много слухов, а ты видишь ее своими глазами… это потрясающе!
Расскажи, какая у нее броня клавдиевого пояса и измещение с полной боевой загрузкой.
И про вооружение. И сколько бронебашен. Вообще про нее! Ее устройство сильно отличается от наших кораблей? Надеюсь, она хотя бы на клавдии летает? Мне невероятно интересно.
Распределение на старших курсах наконец-то закончилось. Все остались в Академии, слухи об обучении на востоке оказались просто слухами.
Почти все наши попали в один корпус, это радует. Николас всем хвастается, что это из-за его связей. Такой смешной!
Кстати, помнишь тот клен, под которым мы занимались, когда тепло было? Он один не облетел, со всех остальных деревьев в парке листья уже попадали, а он стоит весь ярко-желтый. Красиво. Сейчас у нас осень... По утрам совсем холодно, мерзнем, а зимнюю форму нам пока не выдали. Не понимаю, почему это случается каждый год?
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю

7 октября
Здравствуй, Алисия.
Я в полном порядке. Про «Сильвану» писать нельзя, лучше потом все расскажу, когда встретимся. Впрочем, двигатель у нее клавдиевый. Странно даже предполагать, что они бывают иными.
Форму не выдают вовремя, потому что все начальники рождаются мудаками. Разве что наш мрачный хмырь на «Сильване» ничего такой.
P.S. Николас - трепло.
Татьяна Висла

14 декабря
Здравствуй, Татьяна.
Извини, что давно не писала, совсем не хватает времени. Учеба поглощает все больше и больше. Зато меня очень хвалят преподаватели, это лестно.
У нас идут дожди и очень ветрено, впрочем, как и как всегда зимой. На улице очень зябко, хорошо еще что выдали зимнюю форму.
Вчера опять гуляли с Николасом по набережной, вспоминали тебя.
Он все время говорил про тот случай, когда тебя обвинили в краже книг из библиотеки. Кстати, я никогда не понимала, почему в это обвинение все так легко поверили! Ладно, преподаватели, но наши ребята?! Николас говорит, что это из-за того, что ты слишком часто нарушала устав Академии. Обвинить всегда проще того, кто уже когда-то запятнал себя, пусть даже мелочью. И все поверят.
Хотя мне все равно обидно за тебя. С преподавателями-то понятно. Ты их так часто злила своими нарушениями, что, я так думаю, тебя действительно хотели исключить, несмотря на твои успехи в учебе.
Знаешь, я так рада, что тогда наткнулась на те книги на твоей кровати! И что оставила свою любимую закладку в одной из них.
Николас сказал, что он тогда впервые заметил меня. Ну, тогда... когда я встала и сказала, что это я взяла книги. И я положила их к тебе на кровать.
С закладкой это было очень удачно! Мне очень повезло.
Николас говорит, что он, как и я, ни минуты не сомневался, что обвинение ложное. Он неожиданно оказался достаточно неглупым молодым человеком. Ладно, я, я же тебя знаю и знаю, что ты бы никогда так не поступила, но он с тобой практически не общался. Так неожиданно приятно раскрыть Николаса с новой стороны. Он очень мил.
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю

29 декабря
Здравствуй, Алисия.
У меня все в порядке.
Кстати, я никогда не понимала, зачем ты тогда взяла вину на себя. Хорошо еще, что тебя не отчислили!
P.S. А ты что, сейчас встречаешься с этим напыщенным придурком?! Я имею в виду Николаса.
Татьяна Висла

15 января
Здравствуй, Татьяна.
Нет, что ты! Мы не встречаемся. Мы просто общаемся, и мне нравится проводить время с ним, он оказался достаточно остроумным и приятным собеседником. Мы очень сблизились, если честно.
Думаю, если бы ты пообщалась с ним побольше, он бы тебе тоже понравился. Он очень милый.
Очень по тебе скучаю.
Алисия Эгрю

1 февраля
Здравствуй, Алисия.
Ты никогда не думала о службе на «Сильване»?
Здесь нет ни одного нормального штурмана. А мне он чрезвычайно нужен. Чрезвычайно! На «Сильване» здорово, и люди прекрасные! Тебе понравится.
Татьяна Висла

1 февраля
Алисия!
Кстати, я вылетаю к тебе!
Надеюсь, ты согласишься стать моим штурманом и служить на «Сильване».
Очень по тебе скучаю.
Татьяна Висла

Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Кстати, я вылетаю к тебе"

Название: Имперский шпион
Переводчик:  fandom Last Exile 2012
Бета:  fandom Last Exile 2012
Оригинал: Serindrana «The Imperial Spy»
Ссылка на оригинал: www.fanfiction.net/s/6648735/1/The_Imperial_Spy, запрос на перевод отправлен.
Размер: мини (1118 слов)
Пейринг/Персонажи: Алекс Роу/София Форестер
Категория: гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: приквел. София только прибыла на «Сильвану» и Алекс подозревает, что она — шпион. Какие шаги предпримет капитан, чтобы выяснить правду?

Изначально обольщение Софии Форестер служило двум простым целям: узнать ее получше — и удовлетворить порывы, давно задавленные самоконтролем. Это было до того, как он увидел ее с распущенными волосами, и до того, как он связал ее со своим прошлым и с короной. Это было до того, как их взаимоотношения окончательно запутались в болезненных воспоминаниях и соперничестве за старшинство. Это было за годы до того, как она приказала ему преклонить колени, ибо она была его императрицей, и она устала от игр. И это было за годы до того, как он окончательно отверг ее, желавшую больше, чем он мог дать.

Это произошло через пару месяцев после того, как она прибыла на «Сильвану». Она была неопытной, неловкой в своих тактических решениях и приказах, несмотря на якобы пройденное в Академии обучение. Но она быстро училась и была наблюдательной. Слишком наблюдательной. Он заставал ее за изучением карт, когда в этом не было никакой необходимости. Слышал ее тихие беседы с его подчиненными, докладывавшими ему затем, что она задавала "подозрительные вопросы". Каждую свободную минуту она посвящала работе.

Он был совершенно уверен, что она — имперский шпион. Он подозревал это с тех пор, как Мариус передал для него сообщение через Уокера, объявляя о ее скором прибытии. Требовалось только подтверждение.

Но были и другие способы добиться этого: гораздо более эффективные и, возможно, менее унизительные способы вытягивания тайн. В действительности он не хотел, чтобы это походило на допрос. Так он себя оправдывал. Оправдывал, чтобы подобраться поближе к красивой и очаровательной женщине, которая вполне могла оказаться его смертью. Героические личности так предсказуемы.

Чего он не ожидал, так это того, что она будет настолько волноваться при его первом появлении, когда он наблюдал за ней со своего мостика. Он наблюдал, как она покраснела и как затем заговорила с ним; и после этого именно она сделала первый шаг. Он не ожидал, что совершенно забудет о том, что все происходящее, по идее, рассчитывалось на выуживание его секретов.

В те времена его одержимость местью остыла. Через два года огонь разгорится с новой силой, вызванный перемещением Мистериума и Ключа; но пока его гнев и его горе были под контролем. Эта жизнь так напоминала его прежнюю. Он стал меньше пить. Больше разговаривал. И то, что начиналось, как обольщение Софии Форестер, вскоре переросло во взаимность, всё меньше напоминая соблазнение и всё больше — сближение.

— Я всё тебе расскажу, — проговорила она как-то ночью, сидя в его каюте и попивая приготовленный им кофе. У кофе был привкус бренди и цитруса. Она сделала только глоток, и ее глаза оставались ясными, когда она посмотрела на него поверх очков:
— Если ты этого хочешь.

— Ты ужасный шпион, — возразил он, глядя вместо неё на кофе в своей чашке.

Мундир сидел на ней, пожалуй, слишком хорошо. Это было видно по тому, как он скрывал каждый дюйм, оставляя взгляду руки и лицо. Чулки. Ни одна другая женщина на борту не носила их. И ни у одной женщины на борту не было такой тонкой талии, как у Софии, что говорило о том, что в детстве она носила корсет. Тонкая и гибкая. Она всё больше врастала в мундир: ее плечи были спокойно расправлены, очертания бедер — скрыты; ни намека на чрезмерную сексуальность. Только... уверенность, удивительно много уверенности в себе даже для женщины, работа которой — сражаться. Это заставляло его пристальнее наблюдать за ней.

— Я это знала с самого начала, — произнесла она с улыбкой, коротко рассмеявшись. — Так ты хочешь знать, капитан?

— Позволь мне сперва угадать.

Та же короткая улыбка. Она откинулась в кресле, покачивая чашку с кофе в руках.

— Ты работаешь на императора, — она покачала головой, и он нахмурился.
— Тогда на Мариуса. Непосредственно на Мариуса.
— На них обоих, в определенном смысле. Время от времени они играют друг против друга.

Это было правдой. Он помнил об этом, но воспоминания были слишком болезненными, и он отогнал их прочь. Нагромождение лжи в своё время привело к тому, что его ваншип не был должным образом оборудован, иначе, возможно, ему бы удалось пересечь...

Нет, это было время для вопросов, а не для старых ответов.

— И ты следишь за мной.
— Это должно быть очевидным.

Он хмыкнул в знак согласия, потягивая содержимое кружки.

— Ты не проходила подготовку в Академии, хоть уверяла в обратном.
— Ускоренное обучение, но нет, не восемь лет, как принято. Только два. Поздний расцвет, так сказать.

Было что-то еще за этим спокойным, веселым выражением. Но он не мог разобрать. Она оказалась более скрытной, чем он полагал сначала. И тут он понял.

— Не имеет значения, что я знаю, не так ли? — означало ли это, что его арестуют? сместят?

— Это имеет значение для меня, — просто ответила она, затем наклонилась вперед, поставив чашку. — Нет, у меня не будет неприятностей с моими работодателями из-за того, что я рассказала тебе. И я не думаю, что ты отошлешь меня домой, потому что... — и тут ее уверенность дала трещину. Она коснулась одной из спиралевидных заколок, скреплявших ее волосы. — Потому что...

— Потому что моя последняя догадка о твоих целях заключается в том, что ты меня хочешь.

Она залилась румянцем. Но она была молода, возможно, неопытна — и, определенно, не соблазнительница. Нет, просто очень уверена в себе — по крайней мере, была до сих пор.
Он встал.

— Верно, — мягко ответила она. — И... ответный удар?
— Определенно, — пробормотал он, вставая перед ней и беря за руки.
— Ладно, — она тоже встала, и его руки осторожно переместились на ее талию, ее бедра, его губы почти прикоснулись к ее губам. — Но я никогда...
— Все нормально.
— Но запрет командования...
— Мы не на флоте.
— Но...

Он отстранился от нее.

— Ты действительно этого хочешь, София?

Она посмотрела на него, а затем улыбнулась.

— Да, сэр. Больше всего, чего желала до сих пор. За исключением разве что обучения в Академии.

Алекс обнял ее и медленно поцеловал. Для него стало откровением то, как он исследовал ее рот, как нежно касался ее, припоминая, что женщинам это нравится. Возбужденный вздох послужил ему ответом. Она горела от желания, пребывая на пике страсти. Это было то самое волнение, которое он наблюдал при их первом столкновении. В ней чувствовались нервозность, доля страха, — но вместе с тем и возбуждение, и восторг от ощущений.

Его плащ соскользнул на пол прежде, чем он успел возразить или подумать о том, чтобы ослабить ремень на её юбке. София тихо рассмеялась, едва касаясь его губ. С годами ее смех станет редкостью, но сейчас он тек из ее губ подобно воде. Он пил его. Долгие годы затем он будет все больше и больше отдаляться, но сейчас он купался в свете, излучаемом ею.

А потом она повернулась, бросив на него взгляд: ее волосы были всё так же собраны, грудь едва прикрыта, а ноги переплелись с его ногами. Она посмотрела на него и мягко произнесла:

— Я — дочь императора.

Тогда он просто пожал плечами. Но спустя годы он будет вспоминать эти слова, когда она объявит, что оставляет «Сильвану», чтобы возвратиться домой. Он будет вспоминать эти слова, когда она велит ему преклонить колени и принять ее любовь.

Он должен был остановить всё это ещё тогда.

Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Имперский шпион"

Название: Мяу-фактор
Автор:  fandom Last Exile 2012
Бета:  fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1416 слов
Персонажи: кот Капитан и все-все-все
Категория: джен
Жанр: юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: купи кота, назови Прапор...

Кошке Сильване с любовью

Пилот поклонился, отдав свиток, и белоснежная «звездочка» унеслась в небо.
— Господин Дио! Тут вам...
Эраклеа-младший стремительно обернулся, выхватил из рук своего телохранителя послание, развернул, вдохновенно воскликнув:
— Смотри, Люсиола! — и вдруг осекся, как будто в футляр вместо письма была вложена самая колючая роза маэстро.
Впрочем, роза была бы явно лучше.
«Дио, — вслух прочел Люсиола, — купи кота, назови Капитаном. Вернешься — придушу». Подписи не было, но в личности отправителя сомневаться не приходилось.
— Скажите, господин Дио... разве в Анатоле бывают коты? И кого...
— Как сестра решит, так и будет, — обреченно произнес наследник гильдийского престола и знакомым нервным жестом отправил гарда на поиски.
*
— Мне поручили привезти кота, а не это! — Люсиола округлившимися глазами смотрел на зверя в руках Холли Мадсейн. Голое, покрытое черным пушком животное с огромными ушами никак не укладывалось в имевшиеся у телохранителя представления о котах.
— Понимаете ли, господин...
— Я не господин, я — Люсиола.
— Хорошо, Люсиола, — девочка была явно удивлена, что важный гильдиец требует звать его так, но мало ли какие у них порядки. — Это кот и есть. У нас в Анатоле всегда жарко, и тем котам, которые в маминой книжке со сказками, здесь придется плохо... Поэтому господин Флугер, это ученый один из Минагиса, придумал, чтоб они были вот такие. А Капитан у нас давно появился, когда меня еще не было...
— КАК, вы говорите, его зовут?! — это определенно был знак судьбы. — И не могли бы вы... отпустить его со мной? Ненадолго... — последнее слово было почти неслышным.
— Ну раз ненадолго... Только с возвратом, а то папа с войны вернется и спросит, где Капитан — он его очень любит.
Удастся ли вернуть герцогу Мадсейну лысое недоразумение — оставалось неизвестным: кого собирается придушить госпожа Дельфина, она не сообщила. Но надежда умирает последней. Может быть, маэстро передумает, а может быть... Люсиола еще ничего не знал, но предчувствие чего-то необычного не давало ему покоя.
*
...Хвостатая тень бесшумно бежала по коридорам «Сильваны». У нее было дело. В конце концов, ничего не случается зря — и если уж этот Люсиола и его приятель, увязавшись за Клаусом Валкой, берут с собой кота, значит, дело для кота точно есть.
«Мрррры, — вертелось в ушастой голове, — политическую обстановку я уже разнюхал. Что нужно сделать, узнал. И сделаю, раздери меня мыши, как только найду, на чём отсюда в Гильдию просочиться... Но что-то еще здесь осталось, мяу-перемяу...»
— Капитан! — раздался знакомый мелодичный голос около дверей каюты, обитателя которой на борту знали все. Госпожа старший помощник стояла у входа, и вид у нее был весьма непривычный. Распущенные волосы вместо обычной строгой прически, беззащитный близорукий взгляд — очки зачем-то сняла... Впечатление закреплял аромат духов. Всё стало понятным в одночасье.
Ну ладно... звала капитана — вот тебе Капитан.
— Мя-а-а-а-а-а-ау! — стремительно кинулся под ноги Софии черный комок.
— Ой! — изумленно воскликнула принцесса. — Ты кот, что ли? И откуда ж ты взялся?.. Боги, да кто ж тебя побрил-то так? Ну иди, иди сюда, маленький, я тебя согрею, — девушка стремительно шла от капитанской каюты к камбузу. — Ничего, у нас тут самое безопасное место в мире. Наверняка у кока и полотенце есть одежку тебе сделать, и накормить чем, найдем, ты ж, наверно, голодный...
«Сама ты голодная, — размышлял кот в объятиях старпома. — Э-мяу-ционально. Как же, видел я эту фотографию у твоего Алекса на столе. Ох, что бы было, если бы ты в таком виде к нему... В лучшем случае причесаться бы заставил, век мне мяса не видать. Лучше давай ты пока меняу корми, а объясняться с ним потом будешь, как с политикой своей разберешься. На холодную-то голову оно лучше. А я поем, отдохну и с кем-нибудь на поверхность — попутку в Гильдию ловить...».
*
Дельфина Эраклеа рвала и метала. Предполагаемый рейд на «Сильвану» накрылся битым ваншипом — какой тут рейд, когда правящий режим шатается? Испытание Агона пришлось отложить на неопределенное время — никто не знал, что делать со знаменитым мечом: мало того, что он источал совершенно непотребный аромат (кто и зачем «пометил» реликвию, техники толком не объяснили, а казнить всех смысла не имело), так еще и сложная микросхема внутри была практически уничтожена. Возможный срок изготовления новой уходил в бесконечность. Блудный братец, пользуясь суматохой, снова где-то пропадал вместе с Люсиолой. Или Люсиола — вместе с ним. Наказывать в любом случае было некого.
Впрочем, наказать всегда есть кого. Маэстро отдала верному Цикаде команду любой ценой, как можно быстрее подать сюда Алекса Роу и ядовито улыбнулась в предвкушении интересной беседы.
Спустя минуту начальник личной охраны вернулся один и спросил, не соблаговолит ли госпожа пожаловать в розарий. Госпожа соблаговолила.
Такого яростного крика из уст всегда холодной, как лед, Дельфины не вылетало еще ни разу.
— КТО это сделал?!! — орала маэстро, словно не поладившая с товаркой норикийская торговка. — На ноль помножу, гильдятлы!!! Идиоты, уроды, раззвездяи поднебесные!!! Я кого спрашиваю, КТО объел мои розы?!!! Сожгу, утоплю, в Поток выкину, аннигилирую без права переписки!!! Цикада, фас!
Скукожившийся в углу гард впервые в жизни не понимал, что делать и на кого кидаться. Внезапный крик «Мя-а-а-а-а-а-а-ау!» ошеломил его вдвойне. Боги знают откуда взявшееся черное лысое создание сидело в дверях оранжереи и смотрело на присутствующих круглыми, неимоверно честными зелеными глазами.
— Пшёл вон! — скомандовал Цикада неопознанной живности и продолжил лихорадочно анализировать обстановку. К сожалению, гильдийская охрана не умела читать мысли, а то бы кто-нибудь да уловил в окружающем пространстве нечто странное.
«Мурррррр, пронесло... Кто ж знал, что в этих проклятых колючках сыворотка правды — наелся, так сразу и признался, что натворил. Хорошо, они по-кошачьи не понимают, — думало создание, уносясь в направлении личных покоев Дельфины Эраклеа, которые из-за творящегося переполоха остались открытыми. — Теперь забрать этот... мяустериум — и с ближайшим кораблем назад, не заметят».
*
Что-то было явно не так. Нет, перед премьер-министром определенно лежал мистериум Эраклеа, которого так недоставало для решения задачи. Но куда подевался футляр? И откуда на драгоценном пергаменте следы когтей... и зубов?! И где, в конце концов, голубь, с помощью которого всё это время налаживалась связь с «Сильваной?»
Через мгновение части головоломки в министерском мозгу встали на свои места.
— Птичку... жалко... — выдохнул Мариус Бассианус в рассветное небо за окном и преклонил усталую голову на изодранный листок.
«То-то же, интриган старый, — довольно мяукнуло что-то в углу кабинета. — То, что тебе впервые со дня гибели дочери кого-то жалко, уже просветление, какого по обе стороны Грандстрима не видывали. А какой катарсис будет, когда ты выяснишь, что никто твою птичку и не думал есть...».
*
— Алекс, — спросила София, — где ты видел Экзайл десять лет назад?
Капитан, внимательно изучив карту Грандстрима, указал затянутой в черную перчатку рукой на десяток квадратов.
— А поточнее? — нетерпеливо уточнил Винсент Алзей. — Акустических торпед маловато, сам знаешь... Наудачу можем и не поймать.
— Поточнее тебе... — задумчивость Алекса казалась слишком напряженной. В воздухе запахло грозой. Всякий, кто знал обоих капитанов, ожидал вместо продолжения общего совета как минимум словесную перепалку, а то и драку. А времени между тем оставалось не так уж много — загадочный кавардак в Гильдии, о котором донесла министерская разведка, мог в любой момент закончиться, тем более что причина его была до сих пор неясна.
— Винс, ты, может, сам полетишь узнать поточнее? Ваншип выделю... — не предвещающим ничего хорошего тоном сказал капитан «Сильваны». Продолжить ему помешала летучая мышь, которая, хлопая крыльями, приземлилась на карту и накрыла собой вполне определенный квадрат.
— Это еще что?! — хором воскликнули капитаны. Мышь улетать с квадрата не торопилась, и дальнейшие выкладки были под угрозой. Повисла гнетущая тишина. Ее неожиданно прервал герцог Мадсейн, вставивший в образовавшуюся паузу:
— Господа... а что, если нам таким образом нужное место показывают?
Мышь одобрительно хлопнула крыльями.
— Давайте первую торпеду в этот квадрат, — с места выпалила Вина Лайтнинг.
Мышь взлетела, покружилась над головой акустика и села на прежнее место.
— Вот-вот, всё правильно, — заключил капитан Алзей.
Алекс Роу хранил многозначительное молчание, справедливо принятое всеми за знак согласия.
«Люди, чтоб вас всех... — не замеченный никем зверь тихо двигался к выходу. — Ни-ку-да вы без нас не годитесь. Подумать только, какой позор кошачьего рода — договариваться ради вас с мышами, хотя бы и с летучими... В глазах предков меняу оправдывает только то, что иначе вы бы точно передрались, и кто бы за вас эту здоровую дуру заводил и судьбы мира решал? Меняу по делу не берите, мне домой пора — а то хозяин в самом деле скоро вернется. Совсем скоро. Еще до поместья добраться надо. Вот с теми двумя и доберусь — притащили сюда, теперь пускай обратно везут. Обещали же — с возвратом!..».

Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Мяу-фактор"

Название: Больше тысячи слов
Автор:  fandom Last Exile 2012
Бета:  fandom Last Exile 2012
Форма: мини, 1002 слова
Персонажи: Фам, Милия, упоминаются Жизель, Лилиана и Лускиния
Категория: джен
Жанр: повседневность, флафф
Рейтинг: G
Краткое содержание: вы думаете, легко написать нормальный связный текст?! Тем более такой большой!

Вы думаете, легко написать нормальный связный текст?! Тем более такой большой! Тем более когда ты этому не учился. И если бы не суровые обстоятельства, никогда бы не связал свою счастливую жизнь с этим неблагодарным занятием. Утомительным и нудным.
Фам погрызла кончик ручки и вывела на листе:
«Милия ваша законная правительница! Не смейте переходить под власть Лускинии! Иначе вы столкнетесь со всей мощью небесных пиратов!
Фам Фан-Фан, сильнейший небесный пират».
Она немного подумала и с тяжелым вздохом исправила «сильнейший» на «быстрейший»: так получалось немного честнее.
Перечитала.
Отвратительно.
Фам раздраженно поморщилась и посмотрела в потолок. По потолку бежала муха, лихо взбираясь на чешуйки осыпающейся краски. Удивительно, как эти насекомые умудряются ползать вниз головой? И не падают...
Вдохновение и не думало возникать.
Чёрт! Фам подскочила со стула и нервно прошлась по кухне. Ужасно. Всё ужасно! Какие-то нелепые угрозы небесных пиратов... Так нельзя! Нужно написать такой текст, чтоб за душу брал. Чтоб все поняли, какой Лускиния коварный узурпатор и какая Милия молодец, что не сдается и борется. Нужно рассказать, что он похитил Лилиану и использует ее как ключ! Рассказать, как Милия плакала от горя, что ее страна окажется под властью Федерации Адес. Хотя нет. Этого не надо. Наоборот — что она не покорилась судьбе и собирает флот. Сильнейший флот! И Фам захватит ей столько боевых кораблей, что Адес содрогнется от ужаса! И лично Лускиния содрогнется!
Содрогнется...
Фам несколько раз прокрутила слово в голове. Звучало вроде неплохо.
Она подбежала к столу, выхватила чистый лист из стопки и принялась строчить:
«Федерация Адес содрогнется от объединенной мощи Милии, законной правительницы Турана, и Небесных Пиратов! Не сдавайтесь! Мы будем сражаться за ваше освобождения от тирании Адеса! Мы победим! Всенепременно! Чтоб вы знали, мы уже собираем новый флот, и он велик настолько, что...»
Настолько, что... Фам отложила ручку и пытливо обвела взглядом комнату. Посуда, посуда, посуда. Крашеные стены, иллюминаторы, на одном кокетливо висит пестрая занавеска. Ничего вдохновляющего и уж тем более великого. Она скосила взгляд в угол. В углу стояли ведро и швабра, на краю ведра сохла половая тряпка.
Фам вздохнула. Пожалуй, так и выглядит отчаянье. Ведро и швабра.
Она зажмурилась и представила себе небо. Может позвать Жизель и полетать на Веспе, развеяться? Вдохновение такая капризная штука.
Фам откинулась на стуле, сцепив руки на затылке, и медленно произнесла:
— Наш флот велик, как небо.
Голос в пустой кухне прозвучал глупо и беспомощно.
Определенно надо полетать на «Веспе».

— Добрый день! Извините, вы не видели Фам? — в коридоре за переборкой раздался голос Милии.
Фам схватила писчие принадлежности и юркнула под стол.
— Я ее весь день не видел, с тех пор, как вы вернулись из полета, — отозвался простодушный и грубоватый голос.
— Благодарю вас! Жаль, что вы не видели ее.
Фам хихикнула под столом. Милия все-таки ужасно вежливая и страшно благовоспитанная. Тяжело быть принцессой!
Дверь кухни распахнулась.
— Фам, ты здесь? — Милия прошла в центр кухни и осмотрелась. — Фам?..
Фам вздохнула под столом. Почему-то признаваться в том, что она весь день, прячась по разным углам, сочиняет эту дурацкую листовку, было неловко. И совершенно не хотелось. Фам прикрыла глаза, пережидая.
— Фам, почему ты сидишь под столом?!
Фам приоткрыла один глаз. Милия, нагнувшись, заглядывала под стол, смотрела на нее удивлённо и требовательно. Светлые брови сошлись на переносице. Наследная принцесса Турана выглядела почти сурово.
— Фам, я тебя ищу по всему «Сильвиусу». И Жизель тоже! Мы с ног сбились! Зачем ты спряталась? У тебя, — Милия замялась, — у тебя всё в порядке?
— В полном.
Фам со вздохом вылезла из-под стола, отряхнула платье и помолчала, подбирая слова.
— Понимаешь, — она прошлась по кухне, — я просто листовку сочиняла. Вот и избегала людей, чтоб они вдохновение мне не спугнули.
— Листовку?
— Ну да! Про тебя. Про Туран, в смысле, — Фам нервно мерила шагами пол. — Про Лускинию. Про Лилиану. Про войну. Про "не сдаваться". Про всё!
Она обернулась, возбужденно сжимая кулаки. Милия улыбалась.
— Спасибо, Фам.
— Да ну, ерунда! — Фам досадливо махнула рукой. — Всё равно ничего не вышло. Не умею я писать.
— Главное, что попробовала! Сейчас, когда Туран практически уничтожен, нам важны все усилия. Ты покажешь мне, что получилось?
— Да чепуха получилась! Понимаешь, я просто хотела написать так, чтоб все поняли! Чтоб даже самый распоследний дурак в Туране проникся — и, когда мы поведем корабли в бой на Адес, был за законную власть. За тебя! Чтоб они верили и не сдавались! Как не сдаешься ты!
— Фам...
— Прости! Я так хотела написать много замечательных слов... Сотни, тысячи! Чтоб они в самое сердце били! А я не умею... Ерунда получается... Омерзительная ерунда.
Фам села на стул и нахохлилась.
— Фам... ты, — Милия подошла и положила руку ей на плечо, легонько сжав, - ты не должна расстраиваться из-за таких пустяков. В конце концов, это на тебя не похоже. Ты всегда так поддерживала меня, заражала своим оптимизмом. И еще, — она помолчала, — знаешь, ваша поддержка, твоя и Жизель, для меня дороже и важнее всех листовок. С ней, я верю, что мне удастся победить Лускинию. С ней, а не с какими-то там особыми словами. Да, черт побери!
Милия осеклась, судорожно прикрыв рот ладонью. Фам подняла голову и расхохоталась, глядя на округлившиеся глаза Милии.
— Ты выругалась! — воскликнула Фам. — По-настоящему выругалась!
— Я нечаянно!
— Неважно! Главное, что наследная принцесса Турана, Милия иль Велк Кутреттола Туран, чертыхается, как настоящий Небесный Пират! Великолепно!
— Не говори никому! — Милия покраснела и тут же прижала ладони к пылающим щекам.
— Не скажу, — неожиданно серьезно ответила Фам. — Знаешь, все эти твои слова — они были очень здоровские.
— Они банальные, — улыбнулась Милия, — просто это ведь всё правда. Пусть это звучит невероятно наивно, но правдой-то от этого быть не перестает. Поддержка друзей значит куда больше самых громких слов.
— Я люблю наивность, — Фам ухмыльнулась. — И правду. И мы победим Адес. Победим вместе. Пусть они даже и не мечтают, что им будет легко, если они взрослые! Сейчас найдем Жизель и будем сочинять листовку вместе. Кстати, как тебе вот такое: «Искрошим мерзкое чудище Адеса!»?
— Фам!..

Для голосования: #. fandom Last Exile 2012 - мини "Больше тысячи слов"

<a href="http://fk-2012.diary.ru/?tag=4502465" title="Следуй за нами!" target=_blank><img src="http://storage9.static.itmages.ru/i/12/0801/h_1343826369_9500435_94bc72a416.jpeg" alt="Следуй за нами!"></a>

запись создана: 06.08.2012 в 16:27

@темы: «Last Exile», ФБ2012, fandom Last Exile 2012, «погладь автора»

---

с телефона ссылку вписывать оооочень морочливо, потому без ссылки. но не похвастаться не могу:

в выкладке Ласт Экзайла два замечательных миди.
я страшно доволен, что они написаны, и горжусь своей командой! )

---

у пандоры хёртс очень красивая выкладка миди

не у них первых такое оформление и не у них одних, просто чтоб не забыть потом кое-что сделать
fk-2012.diary.ru/?tag=26627

@темы: ФБ2012

---

я вас люблю.

я уже знаю, кого я этим дразнить буду.

04.08.2012 в 15:10

Пишет  H. Z.:

вместо чтобы не тянуть пост из, я тут стёр мат, - лис

04.08.2012 в 15:43

Пишет  Mister_Key:

Из ЖЖ.
А вот представляете, например, День корректора в духе Дня ВДВ?

Полуголые корректоры, с вытатуированными на торсах правилами русского языка, в залихватски сдвинутых набок бумажных шапочках, собранных из выдранных страниц Розенталя или Толкового словаря, с бутылками кьянти под мышками, обнявшись и покачиваясь, идут по парку Горького, орут: "Кто не держал в руках словарь, тот называется дикарь! КОР-РЕК-ТО-РЫ, КОР-РЕК-ТО-РЫ!!!", пристают к прохожим на предмет поговорить о нюансах корректуры библиографических сносок на английском языке ("Нет, ты мне скажи - ик! - в названии источника все прописные? Нет, ты отве-е-еть"), срывают со стен плакаты с ошибками, громят остановки, самые мирные баллончиками с красной краской наскоро правят рекламные плакаты, используя корректорские знаки, вплоть до неправильных переносов и лишних пробелов.
(с)dumo4ka

...нюансы корректуры библиографических сносок на английском. О ДА.

@темы: цитаты, игрища, улюлю

---

местное население в ялте зовёт мопеды

бешеными табуретками. и это очень правильно, я считаю.

а в северодонецке в моём детстве мотороллеры называли дырчиками.

@темы: просто так

---

это... передайте бакумацу и собратьям его!..

10.07.2012 в 17:40

Пишет  Мифранор:

Возможно поэтому про дайме Набухацу и ходили слухи что он де колдун...

@темы: ФБ2012, смотреть глазами

---

31.12.2011 в 01:02

Пишет  oo2010:

Barnabus Sabertooth doll by ~missmonster on deviantART

Пишет  oo2010:

31.12.2011 в 09:41

и такой

spirit_of_tundra by =wereRemjiff on deviantART

URL комментария

@темы: смотреть глазами

---

ну... вообще, строго говоря, такое хорошо только живьём

игрушка производит странное (выражусь мягко) впечатление. но можно попредставлять его живое:

31.12.2011 в 09:18

Пишет  oo2010:

В честь наступающего
forest spirit by ~LisaToms on deviantART

@темы: смотреть глазами

---

какое классное забытое:

oo2010.diary.ru/

@темы: пра@дайри

---

я сегодня не в настроении, поэтому постарайтесь не поадаться.

и под руку тоже не нужно лезть.

@темы: будет удалено

---

сижу над правками

больной и недобрый.
прёт оффтоп, сил нет не высказаться:

«Сильвиус» — боевой флагман. Капитан — Татьяна Висла.
вот, блин, я думаю, нудно-то - из пилота ваншипа стать капитаном дредноута. пусть и флагмана. да особенно флагмана!

---

ментос в вашу кока-колу, или постмодернизм на марше

Правительство Боливии приняло решение запретить с декабря Coca-Cola работу на национальной территории, а боливийский Мак-Дональдс закрывается в силу экономических причин.
Читайте далее: ria.ru/world/20120801/714035827.html#ixzz22mJzK...

@темы: сомнительные развлечения, улюлю

---

летучие дружины: опыт столетней давности и невнятно-многозначительные параллели

касаемо ненасильственного на фоне исторических картин насилия и трудов по организации оного
спёрто тут

В октябре 1905 году Владимир Ленин пишет теоретическую работу по восстанию в городе – «Задачи отрядов революционной армии в городе». Позднее она станет настольной книгой для "продвинутых" «несогласных» ХХ века. Вот часть этой работы (желающие могут отыскать её полностью в собрании сочинений Ленина):

«Отряды должны составляться по возможности из близко живущих. Каждый отряд должен поэтому заранее выработать приёмы и способы совместного действия: знаки на окнах и т.п., чтобы легче найти друг друга; условные крики или свистки, чтобы в толпе опознать товарища; условные знаки на случай встречи ночью…

Даже без оружия отряды из (2-4 человек) могут сыграть серьёзную роль: спасая арестованных и раненых, забираясь на верх домов и осыпая войска камнями, обливая кипятком…

К подготовительным работам относятся распознавательные, разведочные работы: узнавать планы тюрем, участков, министерств и пр., узнавать распределение работы в казённых учреждениях, банках, условия их охраны, стараться заводить такие связи, которые могли бы принести пользу (служащий в полиции, банке, в суде, в тюрьме, на почте, телеграфе)…»

11 декабря 1905 года Московский комитет РСДРП выпускает ещё более подробную инструкцию:

«1.Главное правило – не действуйте толпой, действуйте небольшими отрядами в 3-4 человека, не больше. Полиция и войска будут бессильны, если вся Москва покроется маленькими, неуловимыми отрядами.

2.Кроме того, товарищи, не занимайте укреплённых мест. Войско их всегда сможет взять. Пусть нашими крепостями будут проходные дворы, все места, из которых легко уйти. Всех же взять нельзя, потому что для этого каждый дом нужно населять казаками.

3.Поэтому, товарищи, если вас кто-нибудь будет звать идти большой толпой и занять укреплённое место, считайте того глупцом или провокатором. Если это глупец – не слушайте, если провокатор – убивайте. Всегда и всем говорите, что нам выгоднее действовать одиночками, двойками, тройками, что это полиции выгодно расстреливать и хватать нас оптом, тысячами.

4.Избегайте ходить на большие митинги. Мы увидим их скоро в свободном государстве, а сейчас надо – воевать. Правительство это прекрасно понимает и нашими митингами пользуется для того, чтобы избивать и обезоруживать нас.

5.Собирайтесь лучше небольшими кучками для боевых совещаний, каждый в своём участке, и при первом появлении войск рассыпайтесь по дворам.

6.Строго отличайте ваших сознательных врагов от несознательных, случайных. Первых уничтожайте, вторых щадите. Пехоты по возможности не трогайте. Солдаты – дети народа. Их натравливают офицеры и высшее начальство. Каждый офицер, ведущий солдата на избиение рабочих, считается врагом народа и ставится вне закона. Его, безусловно, убивайте.

7.Казаков не жалейте. На них много народной крови, они всегдашние враги рабочих. Пусть уезжают в свои края, где у них земля и семьи, или пусть безвылазно сидят в казармах. Там вы их не трогайте. Как только выйдут на улицу – смотрите на них как на злейших врагов и уничтожайте без пощады.

8.На драгун и патрули делайте нападения и уничтожайте.

9.В борьбе с полицией поступайте так: всех чинов до пристава включительно при первом удобном случае убивайте. Околоточных обезоруживайте, тех же, которые известны своей жестокостью и подлостью, тоже убивайте. У городовых только отнимайте оружие и заставляйте служить не полиции, а вам.

10.Дворникам запрещайте запирать ворота. Это очень важно. Следите за ними, и если кто не послушает, то в первый раз побейте, а во второй убейте. Заставляйте дворников служить опять же нам, а не полиции. Тогда каждый двор будет нашим убежищем и засадой».

(Цитируется по Черномордик С. (П.Ларионов). Московское вооружённое восстание в декабре 1905 года. М. 1926, стр. 221-222).

Ряд боевиков РСДРП описывали практику борьбы. Так, боевик М.Виноградов вспоминал:

«Революционными средствами добыли 1000 рублей, на них купили 40 винтовок-винчестеров, коротких, чтобы можно было носить под пальто. К ложу каждой винтовки прибит был ремень, в который продевалась рука, после чего уже надевалось пальто. Винтовка оказывалась под мышкой, и дружинник по внешнему виду ничем не отличался от обыкновенного прохожего.

Кроме того, были приобретены два маузера для руководителей – меня и т.Щепетельникова. Ассоциация инженеров также дала 100 рублей на патроны.

В людском материале недостатка не было, и боевая дружина в 48 человек была быстро соргнаизована. Дружина была разбита на 3 шашки по 16 человек. Кроме различных видов строя, мы упражнялись немало и в невидимых передвижениях по городу. Покидая Миусский парк, место наших упражнений, мы условливались, где сойтись, и, выходя поодиночке, шли туда, каждый своей дорогой. Придя на условленную площадь, мы циркулировали по ней. Между приходом первого и последнего дружинника проходило не более 5 минут. По условленному сигналу люди собирались в дружину в 48 человек в полной боевой готовности.

Пока у нас были только револьверы, в стрельбе мы упражнялись в мастерских Миусского парка. Но когда вооружились винтовками, пришлось подумать о новом стрельбище. Такое мы нашли в Сокольниках.

Мы арендовали трамвай, ставили на нём вывеску «служебный», засаживались в нём все 48 человек и через несколько минут были уже у Сокольнического круга. Вагон ставился на запасный путь, а сами мы направлялись на стрельбище, друг за другом ступая в след, чтобы на снегу оставался только одиночный. Придя на место, мы также, не топча снег, развёртывались в шеренгу против поленницы дров.

Когда миусская дружина прошла подготовку, партия начала употреблять её для защиты митингов».

(Цитируется по сборнику «Как мы дрались. Красная Пресня в 1905-1917 гг.: сборник воспоминаний дружинников Красной Пресни, М.1930, с. 76-77)

Ещё одно воспоминание боевика, Петербургской организации РСДРП, А.Сергеева:

«Для боевой подготовки наша организация устраивала лекции. По взрывному делу её читал офицер-артиллерист, который бывал иногда в форме, иногда в штатском платье. Принёс однажды фосфор, разведённый, кажется, в спирту. Обмакивал в него бумажку, когда она высыхала, то сама загоралась.

Были лекции по практической стрельбе. По субботам арендовали лодку и ехали на Малую Охту. У нашей дружины были револьверы, винтовки, браунинги и маузеры. Лучшие боевики всегда имели при себе оружие, новички после стрельб сдавали мне его до следующего раза».

Ещё одна стадия городского протеста – это создание параллельных органов власти. В 1905 году ими стали профсоюзы и Советы. Дошло до того, что профсоюзы стали создавать даже полицейские. Постепенно к этим структурам стали переходить функции исполнительной власти. А.Герасимов, в 1905-1909 г. начальник Петербургской охранки вспоминал:


«Помню, к нам в Петербургское охранное отделение прибыли представители Совета рабочих депутатов и потребовали показать помещения для арестованных. Это было исполнено.

Совет в это время вёл себя как второе правительство. Во все учреждения он слал запросы, требовал справок и объяснений – и всего хуже было то, что учреждения, даже правительственные, даже полиция, эти справки и объяснения Совету давали. Скоро он приступил к созданию милиции. Представители этой милиции вмешивались в действия чинов полиции – и растерянная полиция их слушалась».

Будни протестного движения были наполнены постоянной работой. Так, чтобы успешно противостоять полиции и спецслужбам, тщательно изучались и обобщались методы их работы. «Несогласные» имели свои группы наблюдения и контрнаблюдения. Практиковалась слежка за известными сотрудниками полиции и жандармерии с целью выявления конспиративных квартир и секретной агентуры. Внедрялись и свои агенты в полицию, на телеграф, в СМИ.


Правда, в изложении Джина Шарпа это время в России, 1905-1906 гг., выглядит по-иному:

«Я читал Петра Ткачева (идеолог якобинского направления в народничестве), от Ткачева перешел к изучению социалистических мыслей и в конце концов подошёл к 1905-1906 годам. Это было невероятное движение, внеклассовое – даже дворянство участвовало в революции с целью свержения царя! В моей книге «Ведение ненасильственной борьбы» даже есть часть, посвященная революции 1905 года. Та революция была преимущественно ненасильственной и подрывала устои системы… Февральская революция опять была ненасильственной. Как видите, у России и у самой огромный опыт ненасильственной борьбы. Ганди тоже учился у России».

@темы: цитаты, внезапно, прелюбопытно, как это делается, сомнительные развлечения, прячьтесь — это правда жизни